"Салли Боумен. Актриса (Дестини 3) " - читать интересную книгу автора

подачка. Как только у нее повернулся язык. Он, не помня себя, замахнулся,
но, очнувшись, выскочил из комнаты и с грохотом снова помчался вниз,
чувствуя себя последним дураком и скотиной.
Он метался по комнате, пытаясь собраться с мыслями, но только рычал от
боли. Захотелось напиться, он плеснул в стакан арманьяка и жадно глотнул,
но потом пошел на кухню и вылил коньяк в раковину. Стал искать сигареты,
три пачки были пусты, но удалось обнаружить и нераспечатанную - хорошая
затяжка немного его успокоила. Он уселся, вперился взглядом в елочку и
принялся обдумывать ситуацию.
Всякий, кому знакомы великодушие и жертвенность безумной любви (а
Льюис был безумно влюблен и, стало быть, весьма покладист), без труда
догадается о примерном ходе его мыслей. Льюис и сам знал, чем кончатся его
великие раздумья. Сначала он просто простит. Потом помаленьку начнет
улетучиваться ярость, по мере того как он будет изыскивать веские причины
для снисхождения, тут его ум проявит редкую изобретательность, обнаружатся
тысячи, миллионы обстоятельств, вынудивших Хелен так вести себя. Ее
обманули, над ней надругались. Наверное, она любила того человека, но он
отверг ее любовь, иначе почему она не с ним! А может, и не любила, мало ли,
ошиблась, с кем не бывает - в сердце затеплилась надежда. Он нашел
календарь и с маниакальной методичностью стал высчитывать недели. Это
тогда, во время ее парижского исчезновения. Но она же вернулась к ним с
Тэдом, сама вернулась. И опять в душе шевельнулась надежда. Льюису вдруг
стало ее жаль. Он вспомнил, какой больной вид бывал у нее иногда в Риме. И
еще вспомнил, что однажды, проходя мимо ее спальни в palazzo, он услышал
плач. Как ей, наверно, было страшно и одиноко. Храбрая девочка, сколько
пережила, подумал он, и ведь все одна. И он уже готов был обожать ее за
мужество, кляня свою тупость и ненаблюдательность. В мгновение ока жалость
обернулась любовью, любовь - желанием защитить. Она ведь ему доверилась,
ему открылась. Он оглядел убогую комнатенку, и она снова засияла вчерашним
очарованием.
Два часа проторчал он тут. Вконец продрогнув и отупев от
бессмысленного пережевывания все тех же мыслей, он понял лишь одно. Он
любит ее. Вот так.
Льюис поднялся в спальню. Хелен не смотрела на него. Лицо у нее было
бледным и припухшим, плакала, наверно. С неуклюжей осторожностью он сел на
краешек постели и взял в ладони ее руку.
Он попросил ее выйти за него замуж, взял и попросил, не мудрствуя
лукаво.
Хелен молчала. Он сжал ее ладонь и близко посмотрел в глаза.
- Только не говори "нет", - умолял он. - Я люблю тебя. И несмотря ни
на что, хочу, чтобы ты стала моей женой. Я думаю об этом с тех пор, как...
- Он не договорил. - Неважно, что у тебя будет ребенок. Это ничего не
меняет. Я позабочусь и о тебе, и о ребенке.
Правда позабочусь, Хелен. Только скажи "да". Я не вынесу твоего
отказа. Я сойду с ума.
Элен стало страшно. Она догадалась, что Льюис плакал: лицо его
сделалось от этого таким юным, почти мальчишеским; она вдруг увидела его и
себя со стороны - двое перепуганных детей цепляются друг за дружку,
спасаясь от всех.
Она твердо знала, что должна отказать. Но в тот же миг вспомнила о