"Салли Боумен. Темный ангел" - читать интересную книгу автора

Мистер Чаттерджи отнюдь не выглядел шарлатаном. Он даже отдаленно не
походил на записного предсказателя судьбы. Он показался мне скорее
заурядным: невысокого роста, примерно сорока лет, в чистой нейлоновой
рубашке и аккуратно отглаженных брюках цвета древесной коры. Туфли его
блестели, волосы, уложенные с помощью брильянтина, лоснились. Когда он
обратился ко мне, его бархатный голос и мягкий восточный акцент умилили
меня.
Внутри заведения мистера Чаттерджи царила строгая простота. Он не делал
ни малейших попыток подчеркнуть, что имеет отношение к древним тайнам
Востока. Большую часть помещения занимал старый письменный стол, у стены
сиротливо стояли два канцелярских стула, чуть поодаль высился массивный
металлический сейф.
Комната была напитана кондитерскими запахами и ароматом сандала.
Дверной проем закрывал легкий занавес из цветного пластика, и из-за него
доносились звуки ситара. Обстановка комнаты скорее напоминала нору какого-то
мелкого гражданского служащего типа железнодорожного чиновника, которых я
вдоволь навидалась за последние несколько недель. Мистер Чаттерджи, усевшись
за стол, собрал рассыпанные карты. Он ободряюще кивнул мне и улыбнулся. Пока
я не чувствовала воодушевления. Мистер Чаттерджи выглядел симпатичным и
дружелюбным, но как предсказатель судьбы не внушал доверия.
Мистер Чаттерджи отнесся к своей задаче очень серьезно: он был
многословен и в какой-то момент - я до сих пор не могу сказать когда -
полностью завладел моим вниманием. Думаю, когда он притронулся к моей руке,
его спокойное, бесстрастное, как у врача, прикосновение оказало какое-то
странное воздействие. У меня слегка закружилась голова, как при легком
опьянении, вроде того, когда выпиваешь стакан вина на пустой желудок.
Я не могу восстановить в памяти все подробности нашего общения. Помню
только легкие и точные действия. Припоминаю, появились какие-то растения,
потому что мои ладони были натерты их едким пахучим составом, и мистер
Чаттерджи расспрашивал о месте моего рождения (Винтеркомб) и о его дате
(1930 год).
В действо были вовлечены и звезды. Когда появились карты звездного
неба, мистер Чаттерджи углубился в их изучение, для чего ему пришлось надеть
очки. Он вглядывался в призрачную красоту сочетаний звездных знаков,
устанавливая линиями карандаша связь между предначертаниями судьбы и
расположением планет. Рисунок линий, похоже, не удовлетворил мистера
Чаттерджи, более того, он заметно обеспокоил его.
- Я вижу дату. Это 1910 год, - сказал он и почему-то укоризненно качнул
головой.
Он углубился в изучение еще одного участка карты, который напоминал
сплетение скоростных автотрасс. Всмотревшись в него, мистер Чаттерджи
побледнел. Казалось, он испытывал желание уклониться от дальнейшей
процедуры.
- Что еще вы видите? - потребовала я ответа.
Мистер Чаттерджи молчал.
- Что-то плохое? - настаивала я.
- Не очень хорошее... - уклончиво сказал он. - Вне всяких сомнений...
Мистер Чаттерджи, похоже, впал в забытье - глаза у него были закрыты,
может быть, он видел перед собой 1910 год.