"Людмила Бояджиева. Дар полночного святого " - читать интересную книгу автора

- Плюрализм не строят. Его имеют. Ну, ты меня понимаешь? - Подмигнула
Лина.
...Аня не поехала провожать Алину в аэропорт. У неё поднялась
температура и болело горло. Лишь смогла прошептать в телефонную трубку пару
прощальных слов, а потом улеглась, закутавшись до ушей одеялом, и стала
смотреть в серый прямоугольник окна, окропленный дождем. Представила
прибытие четы Южных в столицу Колумбии. Корректный господин из тамошнего
департамента в посольском автомобиле отвезет их в шикарный особняк с
ухоженным садом и голубым бассейном. На открытой террасе, завитой цветущими
розами, белеет в благоуханной тени столик с плетеными креслами и колышется
на ветру вишневая скатерть. Кругом бархатный лужок, вазоны с пестрыми
цветами.
Вслед за темнокожей прислугой Алина обойдет дом, сжимая локоть Дениса.
Они счастливо переглянутся в солидном кабинете и надолго задержатся в
нарядной спальне с распахнутой прямо на цветущую лужайку стеклянной стеной.
Приняв ванну с благоухающей пеной, Алина набросит кружевной пеньюар и томно
возьмет у мужа приготовленный для неё бокал вина.
- Ты переутомилась, дорогая, - скажет заботливый Денис Сергеевич, - Я
велю подать ужин на террасу. И постараюсь взбодрить тебя.
- Ах, оставь! Мне вовсе не до этого, - Алина увернется от жарких
объятий. - Я думаю о тех, кто остался в Москве. - Она устремит затуманенный
слезой взгляд в северное окно, словно пытаясь разглядеть за пронизанным
солнцем кустом олеандра дождливую столицу Союза. - Ну скажи, милый, почему
так несправедлива судьба? Ведь Аня лучше, намного лучше меня. А жизнь у неё
не складывается. Бедная моя сестричка...
И она заплачет. Побегут ручейки по бледным щекам, розовому гипюру, по
прозрачному хрусталю вздрагивающего в руке бокала, как бежит в Анином окне
октябрьский дождь...
Пройдя на цыпочках в комнату дочери, Верочка встряхнула лежащий на
тумбочке градусник, легкой ладонью коснулась Аниного лба и выключила счет.
10
Прошло два года. Аня тщетно ждала вестей от Алины. Стало ясно -
прочитанная книга заброшена на дальнюю полку, чтобы никогда уже не явиться
под свет лампы, не зашелестеть страницами, влекущими к продолжению. Все
реже представляла Аня, как стала бы рассказывать о своей жизни внезапно
появившейся Алине. Рассказ получался блеклым, хвастаться особо было нечем,
а выдумывать не хотелось.
В начале, вроде, все складывалось неплохо. Получив диплом, Аня
осталась работать в клубе подольского завода швейных машин. Она сразу же
набрала две группы - малышей и подростков, а потом к ним прибавились и
взрослые. Все рвались танцевать ламбаду, латиноамериканскую румбу, и
мечтали о выезде на союзный конкурс в Ленинград.
Ане исполнилось двадцать два и ей часто казалось, что самое лучшее уже
позади - комната в заводском общежитии, маленький городок, клубные
праздники - вот и все радости. Перемены посыпались снежной лавиной: вслед
за распавшимся Союзом рухнули межреспубликанские экономические связи, и
подольские швейные машинки оказались совершенно не нужными ни в России, ни,
тем более, за рубежом. Инициатива в массах постепенно угасла, клуб опустел.
По телевизору вахтерша и две уборщицы смотрели фильмы "про Веронику
Кастро".