"Людмила Бояджиева. Жизнь в розовом свете " - читать интересную книгу автораспальни, среди небрежно разбросанного по креслам кружевного белья,
валяющихся на ковре афиш с собственным, весьма удачным изображением - весьма приятно. Весь свободный день Агнес провалалась в постеле, жалуясь на горло и головокружение. Вместо того, чтобы, как обычно бывало, принять ледяную ванну и объявить веселую вечеринку, она заперлась в номере, послав к чертям всех визитеров. В бледносиреневой воздушной сорочке, отделанной шелковым гипюром, звезда лежала на высоких подушках с распущенными по атласу кудрями и слушала перестук дождя на жестяном карнизе балкона. В дверь постучали и тут же, не дожидаясь разрешения, боком с подносом в руках в неё протиснулся Питер, исполнявший обязанности сиделки и доверенного лица. Агнес достала градусник, посмотрела на противно дергающийся ртутный столбик и недовольно отбросила его на тумбочку. - Завтра я буду петь. - Ни в коем случае! - Питер установил на одеяле поднос с чашкой подогретого кагора и медом в серебряной вазочке. Он был одет по-домашнему - в широкие фланелевые брюки и вязаный жакет с полосатым орнаментом. Агнес отхлебнула горячее вино. - Мы похожи на супругов, засыпанных снежной лавиной в альпийском домике. Представляешь, сплошной снег и ни одного огонька на много километров вокруг. - Только театр и касса с объявлением: "Билеты могут быть возвращены. В связи с болезнью Агнес Петти спектакль отменяется!!" - Перестань! - Она разозлилась, уронив на кружево тягучую каплю меда. - Отмены не будет. - У тебя плохо с горлом. Ты рискуешь потерять голос, - монотонно, не действовало на Агнес столь целительно, как уговоры отдохнуть и расслабиться. А ему больше всего хотелось именно этого. Вместо того чтобы вскочить и сплясать канкан, демонстрируя боевую форму, Агнес тяжко вздохнула. - Пару дней отлежишься и все будет в порядке, - сказал Питер, в тайне рассчитывая на то, что именно сегодня выпадет долгожданный случай: Агнес отменит спектакль и серьезно задумается о будущем. Больная посмотрела на него мученическими, затравленными глазами. - Пару дней за десять лет?! Не много же ты мне даешь, Пит. Я не идол, не каменная статуя - я слабая, уставшая женщина... Ты не заметил? - Придумываешь новый имидж? Не стоит - ореол победительницы твой фирменный знак. - Отвратительный, мерзкий Тихоня! Полагаешь, легко держаться на коне? Вкалывать, как одержимая, выдерживать столько лет бешеный галоп? - Не-человечески трудно, дорогая. За все это, - Питер махнул головой, обозначив шикарные аппартаменты, разбросанные на полу трубочки афиш, вещи, - за все это ты дорого платишь... - Он кисло улыбнулся одними уголками губ. - Агнес Петти не может позволить себе быть обыкновенной уставшей женщиной. - Пит... - Агнес спрятала лицо в ладонях. - Кажется, кажется... Он заметил, как из-под пальцев с искристыми перстнями, блеснув в мягком свете лампы, скатилась алмазная слеза. Агнес умела эффектно рыдать, не размазывая грима. А в свете рампы её слезы искрились как настоящие драгоценности. Даже сейчас она плакала так, что не запеть волнующим бельканто и не обнять её было совершенно невозможно. |
|
|