"Людмила Бояджиева. Лабиринты надежд " - читать интересную книгу автора

руку на его плечо, Арчи опустил худое тело на табурет. - Без сантиментов. Я
рад твоему обществу, парень. А если честно - ты мне нужен. А я - тебе. Так
уж вышло, старина.
На следующий день новые знакомые сидели в гостиной. Арчи
сосредоточенно курил "Винстон", мастерски выпуская дым в сторону открытого
окна, Сид теребил какой-то потрепаныйий журнал. Он оставил кроссовки в
прихожей, носки выкинул в мусорный бак, и теперь почему-то стеснялся
закинуть ногу на ногу, выставив на обозрение босую ступню. А ведь
приходилось Сиднею Кларку мелькать перед публикой едва прикрытой задницей,
причем без всяких комплексов. В Арчи было нечто старомодное, сдержанное и в
то же время - опасное. В домашней пижаме он хоть и не тянул на джентльмена,
которого стоит грабануть, но и квартира, и обстановка, и эта пижама
казались грубым камуфляжем эксцентричного обитателя аристократического
поместья. Даже словечки уличного жаргона, украшавшие его речь, звучали
театрально, как у актера королевской труппы, задумавшего сыграть в
современной пьесе.
- Излагай коротко и внятно. Можешь не вдаваться в подробности. Детали
я домыслю... - Арчи прищурился, наблюдая за Сидом сквозь дым. - Непросто
приходится нищему красавчику? Не ошибусь в утверждении, что ты из хорошей
семьи.
- Мой отец издавал во Флориде газету с левым уклоном. В юные годы он
считал себя коммунистом... Мама тоже работала в издательстве. Кажется, она
была журналисткой... Я все это плоховато помню.
- Сбежал из отчего дома?
- Мне не было и семи, когда произошла... Ну, вы наверно слышали... Мы
возвращались с загородного пикника - я с родителями и наши друзья с
девчонками чуть постарше меня. Машину остановили какие-то люди, отец успел
пригнуть мою голову и навалился сверху... Выстрелы слышались долго и дождем
сыпалось стекло от разбившихся окон... Я остался в живых один.
- Печально... Припоминаю что-то. Какие-то издательские разборки,
зверское нападение и прочее... Кларк, Питер Кларк, так, кажется, звали
твоего отца?
- Верно... Меня забрал мамин брат - Джузеппе Амирато. Моя мать была
итальянкой... Дядя окончил Миланскую академию, у него огромная студия на
крыше красивого, жутко выпендрежного дома. Правда, совсем старого и в
скверном районе... Мимо нас все время проносились поезда. Он отдал меня в
частную школу и брал иногда только на уик-энд.
- Щедрый дядя...
- Дело в том, что мамина семья считалась довольно состоятельной, и
Джузеппе, чтобы получить долю наследства сестры, оформил опекунство над
сиротой. Я ни в чем не нуждался. - Сид опустил голову и сжал зубы.
- Понимаю - твой дядя не стал твоим другом. Молодящийся холостяк,
сердцеед, бабник, картежник, богемный тип. - Арчи поморщился. - Тебе не
слишком повезло.
Сид пожал плечами:
- Бывает и хуже... В общем, я окончил школу и стал помогать дяде. Нет,
нет! Он устроил меня учиться в художественную мастерскую, я помогал ему
работать с глиной в свободное время... Честное слово, я тогда плохо
понимал, что происходит! Я сам только пару раз попробовал затянуться, но
все время таскал "посылки" парню из художественного отделения. Черные