"Людмила Бояджиева. Сердце ангела " - читать интересную книгу автора

охранное агентство, согласился помочь делу. Сошлись на двадцати процентах
прибыли от "угона" именитой гостьи. Почти полмиллиона долларов за то, чтобы
в условленный час группа, охраняющая загородный ресторан по случаю
проведения Зимнего бала "ошибочно" была переброшена" в другое место. Не
слишком большая цена за обычное разгильдяйство какого-нибудь "стрелочника",
перепутавшего приказ начальника. Виновник ошибки, конечно же, падет смертью
храбрых в ближайшей же операции, не дождавшись разбирательства, а Симаков
удвоит бдительность и активность в деле пресечения антигосударственных
акций.

Завершив тщательный туалет перед балом, Игорь на мгновение задумался,
пытаясь отделить собственное "я" от личности придуманного им Бортника. Кто
это, собственно, провел с полчаса у зеркала, совершенствуя свою внешность,
- "гид-стукач" или "супершпион"? Ну уж, конечно, не Игорь Лесников,
предпочитавший в свободное от работы время затертые джинсы и нечесаные
вихры, а такие удовольствия, как благотворительные балы, воспринимавший не
лучше рвотного средства. Но у пижона, одетого в черный вечерний костюм,
было что-то очень близкое Игорю.
- "Понятно, понятно, где я тебя видел, старина. Готовишься, как на
любовное свидание, и в глазах блудливый блеск, словно увольнительную на
берег получил. Осталось лишь надраить вонючей ваксой форменные ботинки и
пройтись вразвалочку вдоль севастопольской набережной, стреляя жадными
взглядами по движущимся мишеням женского пола...", - вспомнил Лесников
эпизод давнего прошлого. В соответствии с правилами института, имевшего
военную кафедру, студент Лесников, как офицер Советской Армии, провел
летний месяц на сборах в рядах военно-морского флота.
Июнь, акации в цвету, из репродукторов попеременно с победным маршем
"Легендарный Севастополь" звучат мелодии лирической оперетты К. Листова
"Севастопольский вальс". На магнитофонных пленках неистовствует Майкл
Джексон и Фредди Меркури, на "видаке" - "9 1/2 недель" с сексапильной Ким
Бессинджер и совсем обвальная "Дикая орхидея". Матросики как с ума
посходили, стараясь урвать побольше баллов по боцманскому тарифу. Корабль
"Адмирал Синявин" давно пришвартованный в качестве учебной базы к старому
пакгаузу, кишел крысами. Свисающие отовсюду крысиные хвосты бросали вызов
советским морякам. Боцман Харлымов вызов принял, назначив за десять хвостов
освобождение от ночной вахты, за двадцать - увольнение на берег. В
матросских рядах вспыхнули охотничьи инстинкты.
Игорь Лесников крыс не рубил, брезговал. А когда получил от своего
кореша Лехи полный набор в "двадцать стволов", они вышли на берег вместе,
навстречу жарким июньским приключениям. Как невероятно манящи были девушки
тем летом, как вдохновенно отдавалась морячку в узкой комнате-пенале
чернявая, мускулистая, словно переодетый пацан, Фима... За дверьми жила
своими заботами многонаселенная коммуналка: кто-то приходил и уходил,
дзынкая велосипедным звонком, громыхал кастрюлями. Специально громкий шепот
сообщал в коридоре, что "Серафима, б..., цельные сутки мужиков водит",
вкусно пахло жаренной картошкой и щами. От ботинок, сброшенных у кровати,
до одури несло ваксой, Фимка целовалась больно, стараясь прикусить кожу, и
совсем не напоминала куклу Барби.
Вернувшегося на корабль Лесникова придирчиво оглядел боцман
прищуренными татарскими глазами: