"Людмила Бояджиева. Сердце ангела " - читать интересную книгу автора

зимнего бала.
Нагрузка небольшая, Хью был прав, заявляя, что в Москве Виту ждет
отдых. Ни одного подъема в пять утра! Да это же настоящее блаженство. Разве
поверят, что "небесное создание", выходящее в свет софитов с нежной
утренней сонливостью на мечтательном личике и небрежно растрепанными
"Ночными" ещё волосами, уже два часа на ногах. Ванна, контрастный душ,
обязательное мытье волос и старательная, по особой системе сушка феном,
минимум гимнастики, тщательный и поэтому почти незаметный для неопытного
глаза макияж, легкий витаминный завтрак и, наконец, одевание. И тут уж
совсем никто не поверил бы, что цветущая, безмятежная Вита Джордан
нуждается в таблетке от головной боли. Она заметила, что нарастающая
тяжесть в затылке, появлявшаяся ночью, непременно перерастет днем в
мучительный приступ, если ещё до завтрака не сбить её анальгетиком.
Хью все это не нравилось и он с настырной въедливостью обговаривал
условия контрактов, выторговывая для своей подопечной добавочный день
отдыха или пару лишних часов утреннего сна.
В работу Вита включалась легко, забывая об усталости, быстро схватывая
задачу и без лишних разговоров её исполняла, будь то съемки, выходы на
подиум или присутствие на массовых мероприятиях - банкетах, презентациях,
раутах, балах. Чувство ответственности заставляло её сделать первые шаги, а
дальше какая-то радостная сила окрыляла и несла над будничными проблемами,
мелкими дрязгами, над всей нервозностью и бестолковостью закулисной жизни.
Тогда-то и появлялась уникальная, озаренная внутренним светом улыбка Виты,
рождались её летящие, шаловливые движения, неуловимые, быстрые жесты,
насквозь пронизанные жизненной радостью.
... - Прошла до конца... так. Остановилась! Смотришь в объектив,
замерла... Поворачиваешься и быстро уходишь, - командовали выходом Виты в
начале её карьеры. Теперь учителя сами ждали, что нового преподнесет им
ученица, появлявшаяся на подиуме.
А она не старалась удивить, привлечь внимание - она просто радовалась.
Каждой клеточкой своего прелестного существа, несущего благую весть:
красота всесильна и вечна. Она послана миру во спасение, потому что каждый,
открывая ей сердце, становится сильнее и лучше.
Московские подиумы, залы представительных фирм, домов моделей - Вита
Джордан появляется, словно всю жизнь, через расстояния, через океаны
стремилась сюда - к людям, которых не знала, но давно любила, и теперь
дарит свою окрыленность, свою летучую прелесть. Ей невольно отвечали
улыбкой да же те, кто был убежден в продажности и развращенности рекламных
звезд. Каждый встретившийся с Витой в глубине души был уверен, что мог бы
стать её другом.
В чем-то незатейливо-шикарном, небрежно-изысканном, едва касающемся
тела, как дуновение майского ветерка, в развевающемся шелке волос, блеске
юности, беззаботности, удачи Вита Джоржан появлялась на помосте. Защелкали
камеры, сидящие в зале невольно подались вперед. Словно услышав зов,
девушка замерла на краю помоста, резко обернулась, взметнув высеребренную
прожекторами гриву, и посмотрела в зал. Уголки губ взлетели, глаза смешливо
прищурились. "Ну, разве все это не чудо?" - Спрашивал её взгляд. - Дышать,
двигаться, жить? Разве есть в этой жизни что-либо более заманчивое, чем
наше с вами, господа, дело?"
Публика, состоящая из ведущих представителей индустрии моды и её