"Константин Бояндин. Ветхая ткань бытия ("Истории Ралиона")" - читать интересную книгу автора

тогда, со временем, новая жизнь и новая красота придут сюда, в Зивир (или
как его ещё нарекут его обитатели). Гораздо ярче прежних. Тех, что нынче
уходят в небытие.
Как же тогда назвать его профессию? Могильщик? Пожалуй. Не раз и не два
обречённые жители выступят против него, не раз и не два попытаются повернуть
время вспять. Кто знает, может быть им и удастся выторговать у судьбы ещё
десяток-другой лет.
Скоро пожалует Гость, подумал человек и оглянулся. Позади расстилался
неподвижный, словно замёрзший, океан. Некогда он был лазурным, живым и
тёплым; после того, как его воды смешались с мёртвой водой Реки, он
превратился в застывший студень. Человек представил себе, как армия Зивира
повергает во прах его твердыню, чтобы вместо безбрежного океана, за краем
которого может ждать спасение, обнаружить вязкий и смертоносный кисель.
У него неприятно кольнуло сердце, когда в тысячах миль к северу отсюда
на миг возникли Ворота и очередной пришелец, Гость, ступил на пыльную землю
Зивира.


* * *

Огонёк тихонько замерцал во мгле и повис над правым плечом Унэна.
- Разве тебе нужно освещение? - спросил Шассим-Яг спутника. Вернее
сказать, носильщика. Ибо теперь за плечами Унэна находилась перекладина, на
которой и восседал целитель. Лететь по низким проходам - занятие и опасное,
и бессмысленное, а идти пешком - слишком медленно. Флоссы ходить не любят.
Неудобно.
- Я, в общем-то, для ориентировки, - рассеянно отозвался Унэн. -
Очертания проходов я чувствую, а деталей не разобрать. Неохота тратить силы
на заклинания.
- Я могу стать твоими глазами, - предложил целитель.
- Нет, спасибо, - отказался человек, аккуратно приседая под очередной
аркой. - Чтобы потом неделю заново привыкать к собственным? В случае чего,
скажешь.
Они шли три часа и порядком удалились от обоих монастырей. Подземный
путь направлялся на восток-северо-восток, постепенно понижаясь.
Многочисленные знаки украшали стены прохода. Унэн отметил, что ни плесень,
ни мох не росли на камне; проход в безукоризненном состоянии. Словно вчера
построен.
- Ты думаешь о том же, о чём и я, - беззвучно заметил целитель.
- Верно, - Унэн прикоснулся ладонью к прохладному камню. - Я видел
строения дарионов. Ни трещинки, ни выбоинки. Прямо как здесь.
Он остановился у карты - это, без сомнения была карта: высеченный в
камне на уровне глаз барельеф, чуть более полуметра в поперечнике, слабо
светился во мраке. Монах прикоснулся ладонью к карте, и та осветилась ярче.
Стало очевидно, что показан не весь город, а лишь фрагмент его.
- Мы на окраине, - сделал вывод Шассим. - Видишь вон тот огонёк? На
верхней части контура?
Унэн присвистнул.
- Клянусь посохом великого предка... Так ведь вся эта карта, - он
махнул ладонью, - указывает на нечто прямо под монастырями...