"Евгения Бойко. Vояж в Бездну" - читать интересную книгу автора Бездомному везде под солнцем стол и кров,
И для него вода становится нектаром, И корка прелая - амброзией богов Шарль Бодлер Я очнулась, но не торопилась открывать глаза. Оттягивала момент, когда увижу что кошмар, оказался реальностью. А пока можно убеждать себя, что я в своей комнате. Что все, что я помню - не более чем страшный сон. Наверное, в комнате было слишком жарко, и я не могла нормально заснуть. Да, меня всего лишь терзали кошмары... Я глубоко вдохнула, удивляясь, почему в моей комнате пахнет мятой, лавандой и еще какими-то душистыми травами вместо привычной "Гейши" и легких ненавязчивых запахов косметики и кремов. Я открыла глаза и поняла, что кошмар продолжается. Приподнявшись на локте и стиснув зубы чтобы не застонать от охватившей тело слабости, увидела, что лежу на кровати в небольшой комнате освещенной лишь трепещущим язычком пламени стоящей на массивном столе свечи. На деревянных стенах висят пучки трав (вот откуда этот пряный запах), а из мебели кроме кровати в комнате только стол, лавка и массивный сундук. В небольшое окошко, забранное мутноватым стеклом, не проникает ни луча света. Ночь?.. Где я? Сколько времени нахожусь здесь? Дверь в комнату открылась и в комнату вошла высокая темноволосая девушка, одетая в выцветшее когда-то, наверное, ярко-красное, а теперь розоватое платье из грубой, похожей на мешковину ткани. После некоторых - Очнулась, - констатировала девушка, налила из кувшина в кружку зеленоватой жидкости и подошла к кровати. - Ты должна выпить. Станет легче, - было заметно, что она подбирает слова. Да и акцент у нее был довольно странный... Я решила не спорить и покорно выпила предложенное, думая, что меня вряд ли отравят. У них уже была возможность отправить меня на тот свет. Питье оказалось чуть горьковатым, но в целом довольно приятным на вкус. В нем отчетливо слышался привкус можжевельника, мяты и валерианы. Чем-то подобным потчевала меня бабушка, когда сдавали нервы после очередного экзамена. - И долго я уже здесь... нахожусь? - спросила я, и собственный голос показался мне чужим. Сиплым и глухим, будто я не разговаривала уже целую вечность. - Шесть дней, - ответила девушка, не сводя с меня внимательного взгляда. - Ты была в бреду, и мы думали, что ты сгоришь от лихорадки, - она помолчала, а потом спросила, - как тебя зовут? - Маша, - я подумала, что от прежней Маши уже ничего не осталось. Она погибла под колесами серебристого джипа. - Мари. Теперь я Мари. А вас? - У меня нет имени, - покачала головой, по-видимому, моя спасительница. - Все называют меня Бруксой. Называй и ты. Брукса сняла со стены пучок сухих трав и, оторвав несколько веточек, бросила их в ступку. - Я не знаю, понимаешь ли ты, куда попала, и при каких это случилось обстоятельствах, но смею уверить: ты не сошла с ума. И если ты примешь эту |
|
|