"Рэй Дуглас Брэдбери. Не узнали?" - читать интересную книгу автора

- Пора уже, - сказал он. - Пошли, пошли. Втолкнув меня в кабину лифта,
он не умолкал, пока мы не оказались под самой крышей, в лучшем ресторане
отеля.
- Надо же, такое совпадение! Столкнулись прямо на мостовой! Кормят
здесь отменно. Ага, приехали. Выходим!
Мы сели за стол.
- Люблю хорошее вино. - Мясник нежно разглядывал карту вин, как старую
знакомую. - Вот потрясающая штука. "Сент-Эмильон", урожая семидесятого года.
Пойдет?
- Спасибо. Я, пожалуй, закажу сухой мартини с водкой.
Мясник помрачнел.
- Но и от вина не откажусь! - поспешно заверил я.
Для начала я попросил официанта принести салат. Мясник опять
нахмурился.
- После салата и мартини, - изрек он, - невозможно оценить букет вина.
Извиняюсь, конечно.
- Ну что ж. - Я сдался без боя. - Салат можно оставить на потом.
Он заказал бифштекс с кровью, а я - хорошо прожаренный.
- Прошу меня простить, но мясо долго поджаривать нельзя.
- Это вам не Жанна д'Арк, - подхватил я и хохотнул.
- Неплохо сказано! Что правда, то правда, это не Жанна д'Арк!
Тут нам принесли вино. Когда бутылку откупорили, я быстро подставил
свой бокал и тайно порадовался, что мартини подадут позже, а то и вовсе
забудут; чтобы сгладить напряжение следующей минуты, я вдохнул аромат,
покрутил бокал и пригубил хваленый "Сент-Эмильон". Мясник не сводил с меня
взгляда, как домашний кот с малознакомого пса.
Прикрыв глаза, я сделал крошечный глоток и кивнул.
Малознакомый сотрапезник тоже отпил вина и кивнул.
Ничья.
Мы принялись разглядывать панораму вечерней Флоренции.
- Хотел спросить... - начал я, тяготясь молчанием. - Вам нравится
флорентийская живопись?
- Картины мне как-то не по нутру, - признался он. - Вот гулять и по
сторонам глазеть - это другое дело. Какие в Италии женщины! Их бы заморозить
да отправить морем в наши края!
- Хм... ну... - Я прочистил горло. - А Джотто?..
- Тоску нагоняет. Уж не обессудьте. Как на мой вкус, Джотто поспешил
родиться, ему бы попозже прийти в искусство. Фигуры тощие, как жерди.
Мазаччо - и то получше будет. А уж Рафаэль - тот всем сто очков вперед даст!
И Рубенс, конечно! Я в силу своего ремесла предпочитаю обилие плоти.
- Рубенс?
- Рубенс! - Поддев вилкой пару прозрачных ломтиков салями, Гарри
Стадлер отправил их в рот и мечтательно пожевал. - Рубенс! Тут тебе и бюсты,
и задницы, целые горы плоти, розовой, нежной! Прямо сердце екает при виде
такого богатства. Каждая женщина - как перина: прыгай на нее, заройся с
головой... А на кой черт нужен этот мраморный Давид? Холодный, белый, хоть
бы фиговым листочком прикрылся! Нет, мне подавай сочность, свежесть, да
побольше мяса, а не сухие кости. Эй, да вы ничего не едите!
- Показываю. - Я демонстративно сжевал ненавистную салями и кружок
розовой болонской колбасы, а вслед за тем проглотил бледный, словно смерть,