"Рэй Дуглас Брэдбери. У меня есть, а у тебя нету!" - читать интересную книгу автора

приговаривала:
- Вот пойду и утоплюсь, прыгну с крыши - разобьюсь, обожрусь и
ло-о-пну, вот пойду и утоплюсь.
Стук, стук, стук, прыгал мячик.
Бабах! - это с грохотом захлопывалась оконная рама в спальне Эгги-Лy.
Ныряя под одеяло, Эгги-Лу всякий раз морщила лоб. А вдруг Кларисса и
впрямь что-нибудь этакое выкинет? Из вредности. Зачем тогда стараться
умирать? Эгги-Лу терпеть не могла плестись в хвосте. Ей всегда хотелось
отличаться от других. Пусть только Кларисса попробует ее обскакать!
Но дела складывались как нельзя хуже. Эгги-Лу пошла на поправку. В небе
светило желтое солнце, которое слепило глаза и разгоралось все жарче.
Радостно пели птицы. В воздухе чудилось брожение весны. А как было
признаться маме? Мама тут же сообщит Клариссе, а Кларисса начнет: "Ха-ха,
хи-хи, ой, не могу, ха-ха, хи-хи, ну что, съела?" Эгги-Лу с ужасом поняла,
что свет надежды угасает: она медленно, но верно выздоравливала. Знал ли об
этом врач? Догадывалась ли мама? Как можно такое допустить? Рано еще. Да-да,
еще не время.
А между тем ей не терпелось выскочить на солнышко, побегать по траве,
попрыгать через скакалку, забраться на пахнущее свежей листвой дерево - да
мало ли еще дел. Но она держала язык за зубами. Притворялась, будто тяжело
больна и вот-вот умрет. Ее даже стала посещать крамольная мысль, что
золоченый дом на пригорке не особенно-то и нужен, да и без кукол можно
обойтись, и без нарядного платья - лишь бы выздороветь.
Но как быть с Клариссой - она ведь задразнит, стоит только встать на
ноги? Просто невыносимо!
В следующий раз, как только Кларисса розовой заводной игрушкой
запрыгала по траве, Эгги-Лу окликнула ее презрительным улюлюканьем.
- Умру в четверг, в три часа пятнадцать минут. Доктор определил. Он мне
и гроб на картинке показал - красивый!
Через несколько минут Кларисса, уже в пальто и шапочке, бежала в
сторону церкви, торопясь отвести беду.
Возвращалась она в сумерках; Эгги-Лу высунулась из окна и ехидно
прошелестела:
- Мне совсем плохо!
Кларисса досадливо топнула ногой.

Утром на одеяло села муха. Она ползала туда-обратно, пока Эгги-Лу ее не
прибила. Муха, подергавшись, замерла. И больше не издала ни звука. Не
жужжала, не двигалась.
Когда отец принес на подносе завтрак, Эгги-Лу показала на муху и задала
свой вопрос. Отец кивнул:
- Да, она умерла.
Похоже, он не придал этому ни малейшего значения: мысли его были заняты
чем-то другим. А муха - она и есть муха.
В одиночестве разделавшись с завтраком, Эгги-Лу тронула муху пальцем,
но та не шелохнулась.
- Ты мертвая, - объявила ей Эгги-Лу. - Ты мертвая.
Битый час она не сводила взгляда с этой мухи и пришла к определенному
выводу:
- Да она ничего не делает. Валяется тут - и все.