"Рэй Брэдбери. Как умерла Рябушинская" - читать интересную книгу автора

- Мы больше никогда не будем вместе, - донесся тихий голос. - После
этой ночи - никогда.
Кроувич протянул руку.
- Дайте-ка мне ключ, Фабиан.
И вот в тишине скрипнул ключ, взвизгнули маленькие петли, крышка
откинулась и легла на стол.
- Благодарю вас, - сказала Рябушинская.
Кроувич взглянул на нее и застыл, не в силах поверить своим глазам.
Лицо ее было белым, - оно было вырезано из мрамора или какого-то
небывалого белого дерева. А может - из снега. И шея - словно карамель,
словно чашка тонкого, почти прозрачного фарфора - тоже была белой. И на
руках - из слоновой кости, наверное, - пальчики тонкие, и каждый
оканчивался ноготком, а на подушечках был узор из тончайших линий и
спиралек.
Вся она была - белый камень, и камень этот просвечивал, и свет
подчеркивал темные, как спелая шелковица, глаза и голубые тени вокруг них.
Лейтенанту вспомнились молоко в стакане и взбитый крем в хрустальной чаше.
Темные брови изгибались узкими дугами, щеки - чуть впалые; виднелись-даже
сосуды: розовые - на висках, голубой - на переносице, между сияющими
глазами.
Губы ее были приоткрыты, будто она собиралась облизнуть их, ноздри и
уши - вылеплены совершеннейшим мастером. Черные волосы были разделены
пробором и зачесаны за уши - настоящие волосы, он видел каждую прядь. И
платье было черным, как волосы, оно открывало плечи, изваянные из дерева
белого, словно камень, долгие годы палимый солнцем. Она была прекрасна.
Кроувич чувствовал, как шевелятся его губы, но так и не смог произнести ни
единого слова.
Фабиан достал Рябушинскую из ящика.
- Моя прекрасная леди, - сказал он. - Вырезана из редчайшего
заморского дерева. Она выступала в Париже, Риме и Стамбуле. Весь мир любит
ее, и все думают, будто она - настоящий человек, что-то вроде невероятного
маленького лилипута. Они не могут поверить, что она - всего лишь кусочек
дерева, одного из тех, которые растут вдали от городов и идиотов.
Элис, жена Фабиана, неотрывно следила за губами мужа. За все время,
что он говорил, держа в руках куклу, она ни разу не мигнула. А он не
замечал никого, кроме куклы, словно и подвал и люди вокруг вдруг
растворились в тумане.
Наконец фигурка дернулась в его руках.
- Пожалуйста, хватит обо мне. Ты же знаешь, Элис этого не любит.
- Элис никогда этого не любила.
- Ш-ш-ш!! Не надо! - крикнула Рябушинская. - Не здесь и не сейчас.
Потом она быстро повернулась к Кроувичу, и он увидел, как двигаются
ее тонкие губы:
- Как все это случилось? Я имею в виду, с мистером Окхэмом?
- Лучше бы тебе поспать сейчас, Риа, - сказал Фабиан.
- Но я не хочу, - ответила она. - Я имею право слушать и говорить, я
такая же деталь этого убийства, как Элис или... или мистер Дуглас!
Пресс-агент уронил сигарету.
- Не путайте меня в это, вы... - и он так глянул на куклу, словно она
вдруг стала шести футов ростом и ожила.