"Рэй Брэдбери. Кукольник" - читать интересную книгу автора

Долго, долго он стоял на пороге своего театра. В его ушах гремели
воображаемые аплодисменты. Он не шевелился, только слегка наклонил голову,
признавая заслуженность такой встречи. Он снял пиджак, аккуратно повесил
его на шкаф, одел белый халат, с профессиональной ловкостью стянул все
завязки, затем вымыл руки, поглядывая на своих добрых, добрых друзей.
Удачная неделя; изрядный урожай. Мистер Бенедикт почувствовал что растет,
растет становится все величественней, простирается над своими владениями.
- Как Алиса! - изумленно, радостно воскликнул он. - Выше и выше! Как
интересно!
Ему никогда не удавалось преодолеть свою робость, неуверенность в
присутствии живых - только наедине с мертвыми. С удовольствием и смущением
одновременно, он чувствовал себя повелителем маленького царства - здесь
каждый должен был подчиняться ему, и сбежать не мог никто. И сейчас, как и
всегда, он ощутил облегчение и прилив жизнерадостности, он рос, рос, как
Алиса. "Ого, как высоко, как высоко... вон где голова..."
Он прохаживался между покрытыми простынями столами. Славно, будто
возвратился из кино, с вечернего сеанса: сильный, бодрый, уверенный в
себе. Такой симпатичный, воспитанный, отважный, точь-в-точь герой фильма,
ох какой голос, звучный, прочувствованный. Иногда настроение навеянное
фильмом оставалось с ним на весь вечер - до самого сна. Так чудесно, так
волшебно он себя чувствовал только в кино и здесь - в своем маленьком
холодном театре.
Он прошел между рядами столов, читая надписи на белых карточках:
- Миссис Уолтерс, мистер Смит, мисс Браун, мистер Эндрю. Добро
пожаловать всем и каждому!
- Как дела, миссис Шелмунд? - он приподнял простыню, склонившись
словно над спящим ребенком. Вы сегодня ослепительны, дорогая.
Миссис Шелмунд ни разу в жизни не перемолвилась с ним ни словом, она
плавно шествовала по улицам, словно большая, величественная статуя со
спрятанными под юбкой роликовыми коньками - такой элегантной, скользящей
была ее походка.
- Моя дорогая миссис Шелмунд, - сказал он, придвигая стул и
наклоняясь над ней с увеличительным стеклом. - Кто бы мог подумать, что у
вас такие сальные поры? Это кожная болезнь, дорогая, а все из-за жирной
пищи, жирная пища - вот причина вашей болезни. Слишком много мороженого, и
сдобных пирогов, и пирожных с кремом. Вы так гордились своим ясным умом,
миссис Шелмунд, а меня считали ничтожеством, вот как. Но ваш чудесный,
бесценный ум утонул в море из оранжада, лимонада и крем-соды...
Он начал операцию: подрезав череп по кругу, приподнял крышку и вынул
мозг. Потом взял приготовленную конфетницу и наполнил пустой череп
взбитыми сливками, прозрачными леденцами и карамельками, розовыми, белыми,
зелеными, а сверху розовым кремом сделал надпись "СЛАДКИЕ ГРЕЗЫ". Опустив
на место крышку черепа, он замаскировал следы операции гримом и пудрой.
- Ну, вот! - сказал он, и перешел к следующему столу.
- Приветствую вас, мистер Рэн. Приветствую вас! Ну, как ваши дела,
проповедник расовой ненависти, мистер Рэн? Чистый, белый, отутюженный
мистер Рэн. Чистый как снег, белый как лен, мистер Рэн, ненавидевший
евреев и негров - меньшинства, мистер Рэн, меньшинства, - он стянул
простыню. Мистер Рэн смотрел на него пустыми, стеклянными глазами. -
Мистер Рэн, взгляните на представителя презренного меньшинства - на меня.