"Рэй Брэдбери. Чудеса и диковины! Передай дальше!" - читать интересную книгу автора

- Какой же?
- Заселить Необитаемое, - сказал тихо Жюль Верн. - Одолеть Время,
которое нас пожирает, не дать Пустыне поглотить Город.
- И это главная тема большинства ваших книг?
- Главная, даже когда она не явная, и она остается главной, даже когда
она не явная, в жизни всех людей на Земле сегодня. Человек путешествует,
чтобы узнавать, узнавать - значит, не погибнуть. Но к тому, чтобы
путешествовать, толкают человека и подобные мне, те, кто видит в кораблях,
воздушных шарах, китайских фейерверках нечто большее, чем простое
стремление не погибнуть, те, для кого все озарено светом славы,
приключений, богатства. Мы, рассказчики сказок, бежим впереди и зовем
следовать за нами; общество следует и догоняет нас; и тогда наступает пора
для рассказчиков новых сказок зажигать новые поколения мечтами, которые
поведут те к новым фактам и, таким образом, оттеснят пустыню еще немного.
- И все ради этого?
- Да, нам не по нутру эта пустыня, эта материальная Вселенная с ее
собственными непостижимыми законами, которым нет деле до наших судорог.
Человек задышит полной грудью только тогда, когда вскарабкается на самый
высокий Эверест - космос. Не потому, что космос существует, нет, вовсе не
поэтому а потому, что человечество не должно погибнуть, а чтобы не
погибнуть, оно должно заселить все планеты всех солнц.
- Так что и сегодня вы бы опять написали "С Земли на Луну"?
- Написал бы обязательно. Я восстаю против существования, лишенного
смысла. Существование человечества не окажется лишенным смысла, утверждаю
я, если человечество сумеет вскарабкаться на эту последнюю высоченную
гору. Ведь восхождение на земной Эверест, лишенное смысла для столь
многих, было лишь испытанием человеческого упорства, боли, горения.
- Значит, космические путешествия не случайно заняли воображение
некоторых писателей и мыслителей?
- Наш путь к ним начался с тех самых пор, как мы переселились с
деревьев на землю. Пещерный человек уже чуял это в зимние ночи, когда
звезды говорили ему о том, что где-то недосягаемо далеко, пылают жаркие,
как лето, огни. Колумб и Кортес подхватили томление пещерного человека и
понесли дальше, надевая на него личины властолюбия и корысти, честолюбия и
религии.
- Выходит, к две тысячи пятому году люди почти наверняка будут
путешествовать в космосе?
- Разве можно, падая с обрыва, не уцепиться за подвернувшуюся ветку?
Путь к его предназначению человеку будет освещать воля к жизни, пузырьками
вскипающая в "географических романах". Мечтания, исследование, открытие,
сопоставление истин, стазис - так восходит наша история по своей лестнице
Иакова, восходит все выше и исчезает вдалеке. Только одно может остановить
это движение.
- Я, кажется, догадываюсь, - сказал я. - Джунгли, которые внутри
человека.
- Другая его половина, да: мохнатый мамонт, саблезубый тигр, слепой
паук, копошащийся в ядовитой тьме, грезящий о грибовидном облаке. Проще,
шепчет он, уничтожить, умереть, забыться навсегда. Смерть разрешает все
проблемы, шепчет он, и, как ожерельем из темных бус, потряхивает
пригоршней атомов. Энергию этой огромной черной твари и должны со всею