"Мэри Элизабет Брэддон. Любимый враг " - читать интересную книгу автора

собой, с шелковистой шерстью самого нежного коричневого оттенка и
физиономией, как у лорда-канцлера. Он был красив, но равнодушен, он принимал
любовь, но вряд ли платил тем же, полагая, что сам и есть венец творения.
Сьюзен Родни звала его коричневым айсбергом.
После обеда леди Перивейл оглядела свои гостиные и отвернулась, слегка
вздрогнув: их пространная пустота слабо мерцала холодным блеском в
электрическом освещении.
- Нам будет уютнее в моей берлоге, Сью, - сказала Грейс, и они
поднялись наверх и сели в низкие, очень удобные кресла около столиков,
отягощенных букетами роз и ландышей. Огонь, весело потрескивавший в
желто-янтарном очаге, разноцветные переплеты роскошно изданных книг, яркая,
словно бутон розы, обивка стен, масса шелковистых подушек на низеньких
диванах - все было полно радости жизни, которой так не хватало просторным
комнатам внизу.
- А что случилось с фотографиями? - воскликнула Сью, оглядев комнату,
стены которой прежде украшала целая коллекция портретов красивых и модно
одетых женщин в придворных туалетах, в бальных платьях, в платьях для
вечернего чая, в амазонках, в маскарадных нарядах и даже в купальных
костюмах, запечатленных на пляжах Трувилля и Дьеппа, словом, каждая была
снята в том костюме, который она считала наиболее ей идущим. То были
фотографии в серебряных, золотых и черепаховых рамках, в рамках из слоновой
кости, вышитых бисером, из дрезденского фарфора, одним словом, в рамках,
самых разнообразных и причудливых, которые могут изготовить изобретательные
предприниматели для людей, которым по средствам дорогостоящие капризы. В
прошлый раз, когда Сью была в будуаре, все портреты стояли на длинной полке
и виднелись в каждом подходящем углу, а теперь же не осталось ни одного!
- О, я убрала их с глаз долой, - сказала нетерпеливо Грейс, -
удивляюсь, как я вообще их не сожгла. Кому приятно созерцать лживые улыбки
друзей-предателей?
Сью промолчала.
Даже здесь, в непринужденной обстановке будуара, их разговор касался
лишь общих тем, например, книг, которые они прочитали за последние полгода.
Обе любили поговорить о писателях, которые им нравились, или о тех, кто их
возмущал, о новых кумирах в книжном мире, взлет которых поражал быстротой и
внезапностью.
Так они беседовали целый час, а потом мисс Родни уговорила подругу
спеть, но леди Перивейл была не в голосе, и баллада о Фульском короле
звучала не так выразительно, как обычно. Затем Грейс сыграла несколько
отрывочных пассажей из Шумана и Шуберта, а Сью тем временем просмотрела
груду новых журналов.
А потом они попрощались, и за весь вечер ни слова не было сказано о
скандальной ситуации.
- Спокойной ночи, дорогая, было так приятно провести с тобой спокойный,
тихий вечер.
- Приходи поскорее опять, Сью, на ланч или к обеду, когда сумеешь
выкроить час-другой.
Медленно, очень медленно неделя подошла к концу. Леди Перивейл получила
много писем, но все это были обращения к ее кошельку - программы концертов,
просьбы о субсидиях для больниц, проспекты торговцев, рекламирующих свои
товары. И не было ни единого письма или визитной карточки с приглашением от