"Мэрион Зиммер Брэдли. Король-Олень (Туманы Авалона, Книга 3) " - читать интересную книгу автора

вырастает молодой олень?" И Моргейне почудилось, что мир вокруг сделался
серым и странным, словно она брела сквозь туманы Авалона, а сознание ее
заполнил странный гул.
В воздухе повис ужасающий грохот и дребезг - у Моргейны даже заложило
уши... Нет, это просто церковные колокола зазвонили к обедне. Она слыхала,
что фэйри тоже не выносят звона церковных колоколов и что именно поэтому
они уходят подальше от людей, в холмы и пещеры... Моргейне показалось, что
она не может, просто не может пойти и тихо высидеть обедню, вежливо слушая
священника - ведь придворной даме королевы полагалось подавать пример всем
прочим. Она задохнется среди этих стен; бормотание священника и запах
ладана сведут ее с ума. Лучше уж остаться здесь, под чистым дождем. С этой
мыслью Моргейна натянула на голову капюшон; ленты в ее волосах промокли и
наверняка испортились. Моргейна попыталась развязать ленты, но безуспешно.
На пальцах остались красные пятна. Такая дорогая ткань и так скверно
выкрашена...
Но дождь слегка утих, и меж шатров замелькали люди.
- Сегодня турнира не будет, - раздался за спиной у Моргейны чей-то
голос, - а то я попросил бы у тебя одну из этих лент, леди Моргейна, и
пошел бы с нею в сражение, как со знаменем чести.
Моргейна моргнула, пытаясь взять себя в руки. Молодой мужчина,
стройный, темноволосый и темноглазый; лицо его показалось Моргейне
знакомым, но она никак не могла вспомнить...
- Ты не помнишь меня, госпожа? - укоризненно спросил мужчина. - А мне
рассказывали, что ты поставила на кон ленту, ручаясь за мою победу на
турнире, проходившем два года назад - или уже три?
Теперь Моргейна вспомнила его; это был сын Уриенса, короля Северного
Уэльса. Акколон - вот как его звали; и она побилась об заклад с одной из
дам королевы, заявлявшей, что никто не сумеет выстоять в схватке против
Ланселета... Она так и не узнала, кто же победил в том споре. Это была та
самая Пятидесятница, когда погибла Вивиана.
- Воистину, я помню тебя, сэр Акколон, но тот праздник
Пятидесятницы, как ты знаешь, завершился жестоким убийством, и убита
была моя приемная мать...
Лицо рыцаря сразу же приобрело сокрушенное выражение.
- Тогда я должен просить у тебя прощения за то, что напомнил тебе о
столь печальном событии. Но думаю, прежде, чем мы разъедемся снова, тут
состоится достаточно турниров и учебных боев - мой лорд Артур желает
знать, достаточно ли искусны его легионы и по-прежнему ли они способны
защитить всех нас.
- Вряд ли это понадобится, - сказала Моргейна, - даже дикие норманны
- и те куда-то делись. Ты скучаешь по временам сражений и славы?
Акколон улыбнулся, и Моргейна невольно подумала, что у него хорошая
улыбка.
- Я сражался при горе Бадон, - сказал он. - Это была моя первая битва
- и, похоже, она же будет и последней. Думаю, мне больше по душе учебные
бои и турниры. Если придется, я буду сражаться, но мне куда приятнее
биться ради славы с друзьями, не желающими меня убить, на глазах у
прекрасных дам. В настоящем бою, леди, некогда восхищаться чьей-то
доблестью, да и доблести там маловато, что бы люди ни твердили об отваге...
Разговаривая на ходу, они приблизились к церкви, и теперь звон