"Мэрион Зиммер Брэдли. Пленник дуба (Туманы Авалона #4) " - читать интересную книгу автора

дальнем крыле замка находились лишь покои Уриенса, покои, которые теперь
заняла Моргейна, комната, которую обычно держали для важных гостей, - и в
самом конце располагалась комната, в которой она уложила Акколона. Моргейна
украдкой двинулась к ней - во рту у нее пересохло, - надеясь, что у
Акколона хватило соображения оставить дверь приоткрытой... Стены здесь были
старыми и толстыми, и Акколон ни за что не услышал бы ее из-за закрытой
двери.
Моргейна заглянула в свою комнату, быстро нырнула туда и разворошила
постель. Ее служанка, Руах, была стара и туга на ухо, и за прошедшую зиму
Моргейна не раз проклинала ее за глухоту и глупость, но теперь это было ей
лишь на руку... Но все равно, нельзя, чтобы она проснулась поутру и
обнаружила постель Моргейны нетронутой. Даже старая Руах знала, что король
Уриенс еще недостаточно оправился от болезни, чтобы спать с женой.
"Сколько раз я повторяла себе, что не стану стыдиться того, что
делаю..." И все же ей нельзя было допустить, чтоб ее имя оказалось замешано
в каком-либо скандале, - иначе она так и не завершит начатое дело. И все же
необходимость постоянно таиться и скрытничать внушала Моргейне глубокое
отвращение.
Акколон оставил дверь приоткрытой. Моргейна проскользнула в комнату -
сердце ее бешено колотилось, - и захлопнула дверь; она тут же очутилась в
жадных объятиях Акколона и тело ее затопила неистовая жизненная сила.
Акколон припал к ее губам - похоже было, что он изголодался не меньше самой
Моргейны... Ей казалось, что все отчаянье и скорбь этой зимы исчезли, а
сама она превратилась в тающий лед, что грозил вот-вот обернуться
половодьем... Моргейна всем телом прижалась к Акколону, едва сдерживаясь,
чтобы не расплакаться.
Сколько она ни твердила себе, что Акколон для нее - всего лишь жрец
Богини, что она не позволит, дабы их связали личные чувства, - все это
развеялось перед лицом вспыхнувшего в ней неистового желания. Она всей
душой презирала Гвенвифар: ведь та допустила, чтобы при дворе разгорелся
скандал и чтобы люди начали насмехаться над королем, не способным призвать
к порядку собственную жену. Но теперь, когда Акколон обнял ее, все доводы
Моргейны рассыпались в прах. Моргейна обмякла и позволила возлюбленному
отнести себя на кровать.

Глава 2

Когда Моргейна выскользнула из-под бока Акколона, стояла глубокая
ночь. Акколон крепко спал. Моргейна легонько погладила его по волосам,
нежно поцеловала и вышла из комнаты. Сама она так и не спала, - боялась,
что проспит слишком долго и не заметит наступление дня. Сейчас же до
восхода оставалось около часа. Моргейна потерла глаза, пытаясь унять
немилосердную резь. Где-то залаяла собака, заплакал ребенок - на него тут
же шикнули; из сада донесся щебет птиц. Выглянув сквозь узкое окно в
каменной стене, Моргейна подумала: "Луну спустя в это время будет уже
совсем светло". Воспоминания о прошедшей ночи захлестнули ее, и Моргейна на
миг прислонилась к стене.
"Я никогда не знала, - подумала она, - никогда не знала, что это такое
- просто быть женщиной. Я родила ребенка, я четырнадцать лет прожила в
браке, у меня были любовники... но я никогда, никогда не знала..."