"Марион Зиммер Брэдли. Леди Триллиума ("Триллиум" #4) " - читать интересную книгу автора

- Ты упражнялась сегодня с шариками?
- Да, госпожа. - Выражение лица девочки не изменилось. Вернее, лицо это
вообще ничего не выражало.
- Как ты с ними справляешься?
- Очень хорошо, госпожа.
- Ешь свой завтрак, - велела Харамис, отбросив бесплодные попытки
расшевелить ее. Складывалось впечатление, что, не получив прямой команды,
Майкайла продолжала бы сидеть так все утро. Надо бы сказать Энье, чтобы та
разузнала о любимых блюдах Майкайлы и приготовила их; Харамис не хотелось,
чтобы девочка и дальше продолжала терять в весе.
"Что бы такое придумать, чтобы заинтересовать ее? - Харамис мысленно
вернулась к своему первому впечатлению от Майкайлы, когда та предлагала
Файолону разобрать музыкальный ящик на части и посмотреть, как он
работает. - Если ей нравятся музыкальные ящички, - думала Харамис, - ее
должны интересовать и другие приборы Исчезнувших. А одним лишь Владыкам
Воздуха известно, как много этих приборов Орогастус здесь собрал. Придя
сюда, я рассовала их по кладовкам в самом нижнем, подвальном, этаже, но
кое-какие из них, может быть, действуют до сих пор. Однако мне лучше сперва
самой взглянуть на них: кое-что может оказаться и смертоносным". Для
Харамис, которая вовсе не интересовалась техникой и терпеть не могла правил,
которые приходится понимать умом, а не душой и сердцем, это занятие было как
нож острый.
"Она б, наверное, просто влюбилась в "магическое зеркало" Орогастуса, -
подумала Харамис. - Но я подожду ей это показывать, пока она не научится
смотреть в воду так хорошо, что эта процедура сделается для нее абсолютно
привычной. Не хотелось бы наводить девочку на мысль, что приспособления
Исчезнувших могут заменить наши собственные способности".
Оставив Майкайлу доедать завтрак, Харамис вернулась в кабинет, села,
прислонив Узуна к своему плечу, как будто он был на самом деле обычной
арфой, и прижалась щекой к отполированной древесине - фамильярность, которую
Узун терпел, понимая, что его старшую подругу что-то очень сильно беспокоит.
- Скажу тебе честно, Узун, я не знаю, что делать с этой девочкой.
- Она выполняет все, что вы ей говорите, - заметил Узун.
- Верно, - вздохнула Харамис, - но дело в том, как она это делает. Если
б такое было возможно, я решила бы, что взяла не того ребенка. Однако ведь в
качестве будущей Великой Волшебницы я увидела именно ее.
- Вы уверены, что от вас требуется обучить ее? - спросил Узун. -
Волшебница Бина вас не обучала, а вы справились прекрасно.
- Ты сам обучил меня, Узун, - ответила Харамис. - Я не оказалась полным
профаном, заняв свое место, Майкайлу же никто и никогда не обучал магии,
пока она не оказалась здесь.
- У нее, несомненно, есть способности к волшебству, - успокаивающе
сказал музыкант, - за последние два года она многому научилась. Она имела
обыкновение приходить сюда по вечерам и рассказывать мне о том, что изучает.
И Файолон приходил с нею - с тех пор, как встал на ноги после болезни, и до
самого своего отъезда.
- Да? - с удивлением спросила Харамис.
- О, они, наверное, ждали, пока вы уснете, - предположил Узун. - Я все
время удивлялся, почему они выбирают столь позднее время.
- У нее есть талант, но явно нет желания им воспользоваться, -