"Владимир Брагин. Искатель утраченного тысячелетия " - читать интересную книгу автора

Тихо в переулке.
Высоко подняли свои лебединые шеи овальные фонари. Сосре-
доточенно встречает меня моя Волхонка.
На ночном летнем ветру шумит густая рощица тополей. Но на
Волхонке она плотно заслонила здание, где в последний раз,
покидая Москву, побывал Пушкин. Тогда здесь была первая мос-
ковская гимназия. В этой рощице не горят фонари. О чем она
теперь так задумчиво шумит?
Я снял поводок с собаки.
Обрадованный пес взбежал на пригорок, поросший густой
травой. Он лает, бросается в траву, катается, вскакивает,
встряхивается совсем так, как в Алуште, когда, поплавав,
весь мокрый, он весело выскакивал из моря на песчаный берег.
Летели брызги во все стороны. И сейчас он смотрит бодро и
уверенно. Точно ночная свежесть смыла сосредоточенно-горест-
ное выражение, с которым он глядел на меня в доме, постуки-
вая о пол хвостом.
Мимо беззастенчивых огней бензоколонки Найт пробегает с
пренебрежением: зачем она здесь? И вдруг остановился: удив-
ленный, отрывистый лай!
Ах, вот в чем дело! Действительно смешно: деревья надели
белые брюки. Конечно! Ты прав, мой пес. В темноте зеленые
кроны деревьев совсем черные, а стволы, покрытые известкой,
резко выделяются белизной. Белые летние брюки у деревьев.
Конечно, есть чему удивиться, мой старый пес!
Ветер затих.
Редкие троллейбусы идут почти без пассажиров. Но водите-
ли, словно упражняясь, привычно называют остановку. Троллей-
бус уходит дальше. На цветах, на травах, на листьях деревьев
возле музея лежит роса. Ни ветерка. Ни шелеста.
А как резко и гулко некогда звучали здесь, на Волхонке,
голоса опричников Ивана Грозного! В такую ночь из конюшен
выводили они своих коней, седлали их, с гиканьем и свистом
носились по притихшему от страха городу.
А как протяжно разносилось по Волхонке строгое погребаль-
ное песнопение, когда сам Грозный хоронил в Чертолье лютого
Малюту Скуратова, убитого в Ливонии!
Все это было. Было.
Теперь, в этот поздний тихий час, небо над Волхонкой, до-
ма, деревья в сквере возле музея, травы - все отрадно и при-
ветливо, как само слово "Волхонка".
Домой! Пора домой, мой пес Найт.

...Когда-то, в 1827 году, по Волхонке, по улице, на кото-
рой я сейчас стою, легкой, радостной походкой проходил и
сворачивал на маленькую Ленивку тот, кто затем поднимался на
третий этаж дома с правой стороны.
- Здравствуйте! Доброе утро, Василий Андреевич! - живо и
приветливо говорил гость.
- Здравствуйте, Александр Сергеевич, - кланялся Пушкину