"Владимир Брагин. Искатель утраченного тысячелетия " - читать интересную книгу автора

этим упаковочным листкам, так я сразу же накричала на мать,
на дядю, раскидала щепки и поленья. Листки выхватила из пла-
мени - и сразу в пакет. Звоню вам по телефону с почты. Завт-
ра привезу самолично. С утра пораньше. Все. Пока все.
Телефон умолк.
А я... я стоял у телефона и машинально поглаживал его ру-
кой. Какой ты добрый, старый телефон!
И вечерняя темь мне казалась белым светом.
Нет, это не сон: Таня Бобылева сдержала обещание.
Утром передо мной лежали листки, вытащенные из горящей
печки. Те самые листки, из которых женщина в кофте с разными
пуговицами, продавая вишни, сворачивала кульки.
Позабыв обо всем на свете, я схватил первый попавшийся
листок. Оказалась переписка двух врачей-психиатров. Я погру-
зился в чтение.
И предстал предо мною совсем иной мир.


Часть вторая

ПОТЕРЯННАЯ МЕЛОДИЯ

ПЕРВОЕ ПИСЬМО ДОКТОРА ОЗЕРОВА ПРОФЕССОРУ
СМЫСЛОВУ

14 так, я прочел первый попавшийся листок. Взялся за
другой и сразу увидел: листки перепутаны. Не мудрено:
верно, очень торопливо пихали их в огонь проворные руки
мамаши и дядюшки Тани Бобылевой в Шелковке!
Я стал осторожно разбирать листки. Одни обгорели но
краям - огонь русской печки едва лизнул их; другие по-
коробились, почернели и ломались при первом прикоснове-
нии.
Терпеливо подбирал я эти драгоценные нолуистлевшие
листки. И вот прочитал:

"Дорогой мой друг и коллега
Степан Иванович!

Жду твоего врачебного и товарищеского совета.
Мне, как тюремному врачу, надлежит обосновать медицинское
заключение о действительной душевной болезни политического
преступника Веригина, по образованию медика, обвиняемого в
действиях, направленных к возмущению в народе и в войсках.
Для меня, как эксперта, его болезнь столь же бесспорна,
сколь бесспорен для суда факт свершения тяжкого государс-
твенного преступления оным человеком.
Твой Николай Озеров.

Прилагаю запись моей первой беседы с Веригиным.