"Джон Брэйн. Путь наверх (Роман) " - читать интересную книгу автора

хочу сказать: на героиню, которую она играла в "Ферме". Такую вкрадчивую и
обольстительную?
- Безусловно, нет.
- Какой противный! - воскликнула Сьюзен и отодвинулась от меня.- Я не
желаю больше с вами знаться, Джо Лэмптон.
- Ты куда лучше femme fatale,- сказал я.- Ты волшебница. Юная, свежая,
красивая...- Тут мне вспомнилась строка из одного стихотворения, услышанного
как-то ст Евы: "Comme la rose au jour de bataille"**.
- Как это красиво,- сказала Сьюзен. Она повторила строку, произнеся ее
гораздо лучше, чем я. Внезапно она обхватила мою шею руками и принялась меня
целовать.- Милый, милый Джо!
Некоторое время мы лежали молча.
- Джо,- заговорила она.- О чем ты думал на вечере? Ты обещал рассказать
мне, когда мы будем совсем одни.
О чем, черт побери, я мог тогда думать? Неожиданно я вспомнил, зачем я
здесь. Я смотрел на бледный овал ее лица с большими, потемневшими сейчас и
такими серьезными глазами, и на память мне пришла строфа из стихотворения,
которое так любила Элис:
- Ты как Лепесток тюльпана, и глаза твои серьезны...
- Это Бетджемен,- сказала она.- Великолепные стихи. Только ко мне это
не имеет никакого отношения: я ведь не такая красивая.
- Нет, это написано именно про тебя,- возразил я.- Я буду называть тебя
тюльпаном, можно?
Она ударила меня по руке.

***

* Роковая женщина (франц.). ** Словно роза в день битвы (франц.).

***

- Ты ужасно умеешь злить, Джо! Сейчас же скажи мне: о чем ты думал
вчера вечером?
"Что было бы, если бы я сказал тебе!" - подумал я. Чарлз дал мне
хороший совет, я покорил ее, и теперь она моя, я могу сделать с ней все, что
захочу. Я обскакал этого наглеца Уэйлса. Я женюсь на ней, даже если для
этого придется сделать ее матерью. Я заставлю ее папочку дать мне хорошее
место - самое лучшее. Никогда теперь мне уже не придется считать гроши. Но в
эти мысли то и дело вторгалось острое, как зубная боль, ощущение
одиночества, тоска по той единственной женщине, о которой я хотел забыть, а
также торжествующее сознание, что эта юная девственная красота будет
принадлежать мне, и какая-то слащавая жалость, словно фальшивый жемчуг на
дне сокровищницы. Я оттолкнул совесть от рычагов управления и передал их
рассудку.
- Ты рассердишься, если я скажу,- отвечал я.
- Обещаю, что нет. Честное слово.
- Не могу.
- Какой ты нехороший! - сказала она, и в ее глазах блеснули слезинки.-
Ты же обещал. Лучше бы ты вовсе не говорил мне...
Я прильнул к ее губам крепким мужским поцелуем.