"Владимир Брайт. Агония мира ("32" #1) " - читать интересную книгу автора

когда туда ворвался один из членов банды "Гончие ада" и устроил кровавую
бойню.
Прошло двадцать семь минут, после чего в результате погони и
перестрелки на пятьдесят четвертом хайвее остались лежать четыре трупа.
Приехавшая на место происшествия местная полиция, вместо того чтобы
арестовать Чужого, позволила ему захватить заложника и скрыться на
полицейском вертолете, за которым, в свою очередь, проследовал армейский
"Black Hawk" с близлежащей военной базы с группой спецназа на борту.
Полчаса назад их угораздило приземлиться на крышу небоскреба, в котором
сегодня гуляют на помолвке бонзы преступного мира.
С тех пор связь с группой потеряна, и на запросы не отвечают ни они, ни
экипаж вертолета.
Генерал Коррел получил приказ блокировать своими войсками два квартала
вокруг небоскреба и три минуты назад отдал приказ о начале боевой операции.
Также на крышу здания и в его окрестности были высланы еще шесть
вертолетов со спецкомандами, имеющими в арсенале только резиновые пули, -
стрелять на поражение было категорически запрещено. Зет распорядился взять
туда же полицейского, захваченного Чужим в заложники. Разумеется,
освобожденный заложник не запомнил всех подробностей, но не исключалось, что
он сможет опознать того, кого они ищут.
Еще одним побочным результатом бешеной гонки за Чужим стало то, что
банда "Гончие ада" прекратила свое существование...
Вообще-то Зет не верил в то, что эти недалекие наркоманы владеют
какой-нибудь ценной информацией и не в силу чистой случайности утопили в
крови бар "Эмилия" именно тогда, когда в нем находился Чужой. Однако при
подобных ставках рисковать было никак нельзя, поэтому лучшие силы полиции
вкупе с армейскими подразделениями были брошены на задержание всех
числящихся в картотеке членов банды.
К настоящему времени из списка в семьдесят шесть человек шестьдесят два
были арестованы и направлены в застенки 24-го особого сверхсекретного
отдела, имеющего кроме цифрового индекса кодовое обозначение "Ворон". Хотя
больше подошло бы определение "Стервятник" или "Мясник". Попасть в лапы
сотрудников этого отдела означало сгинуть навсегда.
Там в стерильных, покрытых кафельной облицовкой комнатах с безжизненным
освещением ламп дневного света из клиентов выбивалась правда всеми
дозволенными и недозволенными методами. После чего для них не оставалось
иной дороги, как в печь крематория...
Впрочем, такие мелочи и кровавые подробности совершенно не интересовали
аналитика. Что значит жизнь кучки наркоманов-отщепенцев по сравнению с
гибелью целого мира? Ничего... И в этом понимании, наверное, скрывалась
главная сила целеустремленной натуры Зета. Он, словно хирург, отсекал
пораженные болезнью участки тела, чтобы сохранить пациенту жизнь. Только в
отличие от хирурга в данной операции на его столе был не человек или даже
народ, а целый мир.

В общем и целом аналитик мог бы поздравить себя с несомненным успехом,
достигнутым в течение предельно сжатых сроков. Однако на этом кристально
чистом фоне оставалось одно темное пятно. Ученые клялись и божились -
разумеется, оперируя математическими выкладками, а не пустыми теориями, -
что на основании их расчетов в наш мир проник только один Чужой.