"Владимир Брайт. Агония мира ("32" #1) " - читать интересную книгу автора

Они-то нас и настигли через несколько минут, когда мы подлетали к
окраинам города.
Если вы управляете воздушным транспортным средством, в кабине которого
кроме вас предположительно находится заложник, то никто не сделает попытки
ликвидировать пилота. Причем, если жизнью невинного человека при
определенных обстоятельствах еще можно поступиться, то убрать террориста,
чтобы обрушить вертолет на жилые кварталы, - непозволительная роскошь.
Милая уже пару минут назад сообщила о том, что нас преследуют, поэтому
появление военного вертолета, шедшего параллельным курсом на расстоянии
двадцати пяти - тридцати метров, не явилось для меня неожиданностью. Гораздо
больше огорчило то, что, судя по всему, это был не патруль, а транспортник с
группой захвата на борту.
- Военный транспортный вертолет, аналог нашего "UH-60 Black Hawk", с
незначительными модификациями. Два летчика и возможность перевозки до
четырнадцати человек в полной боевой амуниции, - услужливо сообщила Милая,
как только машина преследования очутилась в зоне непосредственной
видимости. - Но у них там не четырнадцать, а все шестнадцать бойцов. Видимо,
твои приключения на шоссе произвели на какого-нибудь начальника неизгладимое
впечатление и он решил на всякий случай перестраховаться, послав максимально
возможное количество людей. Впрочем, не исключен вариант, что для местной
модели восемнадцать человек на борту (считая с пилотами) является
стандартом...
Военные всегда склонны недооценивать гражданских, особенно это
относится к штурмовым спецподразделениям. И раз они послали шестнадцать
человек вместо четырнадцати, значит, имели определенные представления о моих
способностях. Проще говоря, полицейские известили их, что я неплохо стреляю
из любого положения.
С учетом всего этого меня удивило то, что, как только наши машины
поравнялись, дверь "Black Hawk" приоткрылась и в образовавшемся проеме
появился человек с оружием.
Боец держал в руках что-то наподобие нашей М-16 с оптическим прицелом и
вполне недвусмысленным жестом приказывал снижаться.
Он был экипирован как и положено при подобного рода операциях -
бронежилет, защитный шлем и прочие совершенно неинтересные мелочи.
Единственное, чем ему пришлось пожертвовать, чтобы поймать меня в фокус
оптического прицела, - поднять щиток шлема, защищающий лицо...
Это само по себе не самое лучшее чувство, когда на тебя направлен ствол
автомата или автоматической винтовки, а если к тому же он находится в руках
профессионала, который может легко и грациозно всадить тебе в висок
три-четыре пули, поневоле начинаешь слегка нервничать.
Снайпер еще раз сделал жест, приказывающий снижаться, а затем на
какое-то мгновение оторвал голову от оптического прицела...
Вот тогда-то я и увидел, что он улыбается. Эта кривая нехорошая
усмешка, если перевести ее в слова, могла означать только одно: "Никуда ты
не уйдешь от нас, дорогой, все равно когда-нибудь придется садиться, и тогда
я лично позабочусь о том, чтобы выбить все дерьмо из твоих полоумных
мозгов... "
Я не убил его не из каких-то гуманных соображений, а лишь потому, что
собирался преподать урок, который со временем он мог бы осознать. У живых
есть одно главное преимущество перед мертвыми - они еще могут бояться.