"Петр Евсеевич Брайко. Партизанский комиссар (Документальная повесть) " - читать интересную книгу автора

паренька и схватил его за горло здоровенными ручищами. У Сени уже
перехватило дыхание, потемнело в глазах... <Хорошо, что на помощь подоспел
друг, с которым вместе штурмовали Зимний - Виталий Примаков! Эх, Виталий,
спасибо, вовремя опустил ты свой приклад на голову беляка. А то ведь мог
бы стервец задушить...>
И не столько сама мысль о смерти испугала тогда Руднева, а боязнь,
что вражья сила помешает главному в его жизни, тому, что для Руднева
олицетворялось в Ленине, в Ильиче, с которым он встретился вскоре после
жаркого боя в Пулково.
Отряд рабочих Русско-Балтийского авиационного завода, в котором
сражался Семен Руднев, направили на охрану Смольного. И вот ночью, едва
Руднев заступил на пост у двери с табличкой № 67, перед ним неожиданно
появился Владимир Ильич Ленин. Спросил, не тяжело ли ему, такому молодому,
дежурить в столь поздний час... <С тех пор уже прошло двадцать четыре
года, а я помню каждое слово, - поразился Семен Васильевич. - И то, какой
у него был грустный и проницательный взгляд, когда он сказал, что
сохранить завоевания революции намного трудней, чем совершить ее!..>
А разве легко было им весной восемнадцатого года, когда Руднев,
восемнадцатилетний коммунист, и такие же, как он, парни 1-го Выборгского
революционного отряда вели ожесточенные бои за освобождение Украины от
войск кайзера Вильгельма и погромщика Петлюры, с его предательской
<Центральной радой>?.. Или в девятнадцатом году, когда шли кровопролитные
оборонительные сражения с рвавшимися к Москве полчищами генерала
Деникина - оплотом всей внутренней контрреволюции и интервенции?
Куда только не бросала военная судьба Семена Руднева в те тяжкие для
молодой Советской республики дни!.. Сражался он под Донецком, под Старым и
Новым Осколом. Стоял насмерть под Курском, Орлом и Кромами... Около пяти
лет прошагал он с винтовкой по дорогам революции.
Да и после освобождения Донбасса от деникинцев, когда начали
восстанавливать разрушенный войной угольный бассейн, было нелегко! Все
приходилось делать вручную, жили впроголодь. К тому же и контрреволюция
все еще продолжала сопротивляться... <Просто чудо, что мне в это опасное,
тяжкое время вдруг так чертовски повезло!> - с теплотой вспомнил Семен
Васильевич весну двадцатого года, когда он, работая инспектором
политотдела трудармии Юго-Западного фронта, встретил в Кадиевке молодую
учительницу-комсомолку, Домникию - свою Ньому...
Жизнь, после долгих лет непрерывной борьбы и разрухи, стала
постепенно налаживаться. Руднев знал, что такое любовь, семья, счастье. Но
личное счастье для Руднева и его поколения было неотъемлемо от счастья
Родины. И мирная армейская жизнь или, точнее говоря, армейская
политработа, где главным оружием Семена Васильевича было острое, как
клинок, и меткое, как пуля, слово, требовала от него полной самоотдачи.
Началась эта мирная политработа для Руднева с того дня, когда его из
трудармии перевели в регулярную Красную Армию, в легендарную 15-ю
Сивашскую стрелковую дивизию помощником военкома полка в город Николаев, а
потом - в Херсон.
Казалось бы, наступило такое счастливое время: мир, хорошая семья,
увлекательная учеба. А впереди - четко определившийся путь... И вдруг -
трагический удар: смерть самого дорогого для всех советских людей
человека - Владимира Ильича Ленина!.. А для Семена Руднева тот день