"Петр Евсеевич Брайко. Партизанский комиссар (Документальная повесть) " - читать интересную книгу автора

ее мужа.
Шестнадцатилетний Радик решил тоже идти в партизанский отряд. Он даже
на всякий случай объяснил всем, что в метрике его - ужасная, роковая
ошибка и что, на самом деле, он старше на год.
Отец посмеивался, довольный сыном:
- Это хорошо, Ньома, когда человек хочет Родине служить! Не беда, что
Радик еще молодой. Я тоже спешил стать взрослым...
А Путивль между тем превратился уже в прифронтовой город. И близость
регулярных войск, родной Красной Армии, где у каждого служили сейчас
сыновья, братья или отцы, придавала особое настроение жителям древнего
белокаменного городка: торжественное и грустное одновременно, как бывает
перед прощанием...
В Конотопе - рукой подать - уже шли упорные бои у городской черты.
6 сентября, после тщательного отбора, двадцать восемь путивльских
<ястребков>, как любовно называли в городе бойцов истребительного
батальона, были вызваны в райком партии и прямо оттуда командированы в
обком - в Сумы на двух грузовиках-полуторках. Там, в областном центре,
этой группе дали провожатого и отправили в лес.
В лесу под Сумами собрались и другие группы из соседних районов.
Молодых бойцов (а добровольцев становилось все больше) учили, где и как
применять взрывчатку, устраивать диверсии.
То были краткосрочные трехдневные курсы, которые экстренно собрали
работники ЦК Компартии Украины и секретарь обкома товарищ Иванов.
Руднев, проводя показательные занятия, и тут старался все делать
своими руками. Получалось это у него очень легко, просто и красиво. Такая
простота порождала уверенность в собственных силах и у остальных бойцов.
9 сентября в Сумах секретарь обкома Иванов, испытывающе оглядев
личный состав <трехдневной академии> будущих партизан, сказал:
- Ну что ж, товарищи?.. Молниеносная учеба наша, а точнее просто
установочный семинар исчерпался тремя вопросами. Первое - организация
партийно-политической работы на захваченной врагом территории. Второе -
осуществление связи с местным населением. Третье и самое главное -
диверсии в тылу врага.
Тут был почти весь партийно-хозяйственный актив ближайших районов.
Неустанные труженики, создававшие когда-то первые колхозы, совхозы и МТС,
затаив дыхание, слушали секретаря обкома и товарища из ЦК КП(б)У о том,
как надлежит взрывать, сжигать уничтожать все, чтобы сама земля горела под
ногами у фашистских захватчиков...
Руднев, по старой, <кадровой> армейской привычке к неукоснительной
точности хотел было записать в блокнот по пунктам все самое главное, что
следовало немедленно принять к исполнению. Но, тщательно выведя под
номером первым слова: <Организация партийно-политической работы на
захваченной врагом территории>, невесело усмехнулся своим мыслям. <О нашей
партизанской борьбе, - сказал себе он, - когда-нибудь, быть может, напишут
целые тома. Но пока что передо мной чистый, нетронутый лист бумаги.
Неизведанный путь!.. И самое сложное здесь - человек. Ибо сделать так,
чтобы героизм стал нормой поведения - куда труднее, чем научить, как
незаметно подкрасться к железнодорожному полотну и взорвать рельсы!..>