"Мариан Брандыс. Адъютант Бонапарта (Историческая повесть) " - читать интересную книгу автора

князем Августом. Из заслуживающей абсолютного доверия биографической
заметки майора Михала Суходольца ясно видно, что в 1785 году
пятнадцатилетний Юзеф Сулковский (значит, он все-таки родился в 1770, а не
в 1773 году, как утверждают семейные документы) перебрался вместе с
княжеской четой из Рыдзыны в Варшаву и там продолжал оставаться под опекой
князя Августа до самой его смерти. Князь умер в Варшаве 7 января 1786
года, оставив Юзефу мальтийскую ренту, равную генеральскому жалованью, а
его сестре Теодоре - 40 000 злотых. После смерти опекуна Юзеф вспоминал
его в письмах, пожалуй, даже с теплотой, так как новый владелец
рыдзынского майората относился к своему младшему родственнику куда суровее.
В других литературных произведениях о Сулковском отступления от
исторической правды не столь разительны, но легенда о разрыве с опекуном
варьируется и там.
В основе этой вымышленной легенды, очевидно, лежит желание объяснить
самым упрощенным и шаблонным образом, почему Сулковский впоследствии так
резко выступал против магнатско-дворянского мира, в котором вырос.
Но мне кажется, что историческая правда о Юзефе Сулковском достаточно
убедительна и может обойтись без фальшивых упрощений.
Хотя ни до какого театрального скандала с опекуном не дошло,
пятнадцатилетний Юзеф в момент своего отъезда в Варшаву имел достаточно
оснований быть недовольным жизнью и окружением. Сомнительное
происхождение, которым ему довольно часто кололи глаза, вызывало в нем
комплекс уязвленности. Его независимая натура бунтовала против дядиной
безжалостной образовательной дрессировки. Восьмилетнее пребывание в
Рыдзыне, прерываемое частыми заграничными поездками, дало возможность его
проницательному уму уразуметь всю злую суть дворянского строя. В
литературе, подсовываемой прогрессивными учителями, он находил
подтверждение собственным выводам. От своих приятелей, молодых,
патриотически настроенных офицеров из рыдзынского полка, он узнавал
различные компрометирующие истории о политике короля, князей Сулковских и
других магнатов, наведывавшихся в Рыдзыну.
Все это способствовало раннему радикализму впечатлительного и
благородного подростка. Но пока был жив князь Август, радикализм Юзефа был
чисто теоретическим и проявлялся единственно в мимолетных семейных
стычках. Рыдзынский кавалер пребывал в мире, изолированном от настоящей
жизни народа. Бдительный опекун не спускал с него глаз, контролировал его
занятия и развлечения. И кроме всего, опекун при всех недостатках
по-своему любил воспитанника и как-то выказывал это, что в достаточной
мере приглушало социальный бунт юнца.
Но как только опекуна не стало, положение воспитанника коренным образом
изменилось.
Сохранилось несколько писем Юзефа, относившихся к первым годам
варшавской жизни, писанных им к князю Антонию Сулковскому, который после
смерти старших братьев (болезненный князь Александр в Вене пережил князя
Августа всего на несколько месяцев) слал владельцем рыдзынского майората.
Содержание и форма этой переписки находятся в явном противоречии с
трогательной литературной легендой о романтическом бунтаре, который
оставил дом бесчестного опекуна и добровольно отказался от богатого
наследства.
Каждая из этих церемонных эпистол является чем-то вроде изъявления