"Стивен Браст. Пятьсот лет спустя" - читать интересную книгу автора

Гсрстс как о "капитане") постарел и его должность пора передать
кому-нибудь другому. Тогда с точки зрения ценности данная информация не
стоит и бокала вина, даже если речь пойдет о том пойле, которым потчуют
незнакомцев в "Суповом котелке".
Сделано предложение, дано обещание или какие-то гарантии? Ни в малейшей
степени. На обещания императора - а этого императора в особенности -
следует смотреть так же скептически, как Тазендра смотрела на логические
доводы. А отсутствие обещания со стороны его величества позволяет считать
его слова не более чем сотрясением воздуха.
Итак, император Тортаалик предложил мне воздух. И хотя я не хотел бы без
него остаться - ведь воздух важен для дыхания, - до сих пор мне его вполне
хватало, так что довольно глупо рисковать жизнью или здоровьем ради его
получения. Нет, если его величество действительно чего-то от меня хочет,
он должен сделать предложение, достойное Кааврена. Или просто отдать
приказ - что, в конечном счете, одно и то же. И все, что следует сказать,
сказано, а то, что необходимо сделать, сделано.
Однако даже двести лет назад я мог бы попытаться выяснить, чего же хочет
от меня император, из любопытства или по какой другой причине. Но мы
потеряли прежнее любопытство. Нельзя сказать, что мы испытываем облегчение
от этой потери или чувствуем, что лишились быстроты мысли или ловкости в
движениях. Следовательно, нам оно не требуется, и мы расстаемся с ним, как
йенди оставляет лишнюю кожу в песках, дабы напугать тех, кто обладает
острым зрением, но не силен умом. Что сделано, то сделано, и конец.
Или почти конец. Во мне еще осталось немного прежнего любопытства, в
противном случае я бы не стал спрашивать у себя, что может хотеть его
величество император Тортаалик от лейтенанта Гвардии. Причем не следует
забывать о хитросплетениях политических и финансовых интриг, драконах и
атирах, альянсах теклы и орки или о чем там еще говорил Джурабин. Ча!
Удивительно, что у меня от всего услышанного не разболелась голова, как у
его величества. Жаль, этого не произошло, - тогда мы оказались бы пусть и
на короткое время в равном положении... было бы о чем рассказать детям,
если цикл повернется так, что они у меня будут.
Нет детей, Кааврен, нет продвижения по службе и нет любопытства. И к тому
же нет друзей - во всяком случае поблизости. А если бы они оказались
рядом, прошел бы этот разговор по-другому? Признался бы я, что все слышал,
вследствие чего его величество получил бы возможность отправить лейтенанта
Кааврена на эшафот. Там меня избавили бы от ушей, получивших столь высокую
оценку его величества, вместе с головой, на которой они держатся? Весьма
вероятно. Никаких детей и продвижения по службе, никакого любопытства и
друзей, а взамен - голова, пара ушей и, быть может, немного мудрости -
имя, которое мы даем осторожности, когда наша жизнь лишается надежд и
амбиций.
Размышляя таким образом, Кааврен миновал Крыло Дракона и помещения
Императорской гвардии и оказался в казармах Батальона Красных Сапог, где
его молча приветствовал дежурный капрал, - Кааврен считал: слова
необходимы в тех случаях, когда есть что сказать. Он уже довольно давно
внедрил этот принцип, и его подчиненные строго ему следовали. Поскольку не
произошло ничего заслуживающего внимания, капрал лишь отсалютовал, а
Кааврен кивнул в ответ и прошел в свой кабинет, где уселся в кресло,
которое занимал капитан Г'ерет в тот памятный день, когда Кааврен и его