"Стивен Браст. Пятьсот лет спустя" - читать интересную книгу авторастраже у двери его величества или, точнее, у двери той комнаты, где
находился император Тортаалик. Столетия, проведенные в ожидании, рапорты начальникам, планирование кампаний против разного рода врагов в конце концов истощили энергию юности. Если в прежние времена он частенько считал необходимым сделать язвительное замечание или был слишком вспыльчив, теперь в подобных случаях он оставлял свое мнение при себе, а вспышки гнева позволял, только когда того требовали его обязанности (поскольку Кааврен был хорошим офицером, такое случалось редко). Раньше его рука тянулась к шпаге по малейшему поводу, сейчас же он лишь усмехался и качал головой. Однако, если у кого-то хватало глупости настаивать, едва ли в Империи нашелся бы более опасный противник. Рука Кааврена была сильной и быстрой, как в юности, да и глаза не потеряли зоркости, а тело - гибкости. Лишившись бьющей через край энергии, он приобрел опыт в науке и искусстве защиты. Что же до внешности, то наш герой почти не изменился. И если бы Кааврен пятисотлетней давности встретил сегодняшнего - он подумал бы, что смотрит в зеркало. Он лишь слегка похудел, да на лбу появилось несколько морщин, неизбежная печать ответственности, - неумолимый враг всех беззаботных натур. Однако Кааврен рад был ответственности - это было в его характере, - и в течение столетий он со своими обязанностями достойно справлялся. Он уже не видел в службе средства достижения славы. Скорее теперь она занимала Кааврена сама по себе, и его мысли о продвижении постепенно исчезали по мере того, как крепла решимость выполнять свою работу с максимальной эффективностью. честолюбию", то сейчас Кааврен жил по принципу: "Пусть мое честолюбие дойдет до границ моих возможностей". По-иному расставленные акценты, как мы видим, говорят о серьезном изменении характера. Именно таким был человек, с которым неожиданно столкнулся в дверях Тортаалик. За пятьсот тридцать лет император успел к нему привыкнуть. Его величество гордился тем, что мог составить правильное мнение о своих подданных. Он даже поделился своими мыслями по этому поводу с тогдашней фавориткой Эновой Риджеской в одном из немногих сохранившихся до наших дней писем: "Несмотря на то что твердят все вокруг, я верю лорду Кэпстру. Почему? Потому что так чувствую и скорее доверюсь своим ощущениям, нежели стану слушать советников Империи". Это было написано как раз перед знаменитым скандалом "Трех повешений". И, увидев перед собой офицера в голубом и белом цветах Дома Тиасы, в золотом форменном плаще Императорской гвардии, с лейтенантской эмблемой на груди, Тортаалик подумал, что перед ним тот, кому он может доверять. А его величество сейчас чрезвычайно нуждался в таком человеке. - Ну, лейтенант? - начал он. Глаза Кааврена слегка округлились - он не привык, чтобы его величество обращался к нему с чем-нибудь, кроме приказов. - Сир? - ответил гвардеец, глядя на человека, которого Боги сделали его господином. Еще несколько сотен лет назад Кааврен вложил бы в это слово и в выражение своего лица и готовность к сражениям, и желание рискнуть жизнью по приказу его величества. А сегодняшний Кааврен лишь отозвался на обращение |
|
|