"Дикси Браунинг. Свидание с судьбой " - читать интересную книгу автора

солнца, думая о той мыши, которую видела накануне, и о тех других, о
существовании которых могла только подозревать.
О господи, зачем она только вспомнила об этом! Теперь ей уже не удастся
заснуть. Вэл зажмурилась и перевернулась на живот. Подумаешь, к сорока лицо
будет все в морщинах! Ну и пусть. Дома она любила лежать ничком, но на
матраце, похожем на гамак, удушье и больная спина в такой позе были
обеспечены.
- Пракс, если ты спала на этой кровати, неудивительно, что ты была
сутулая, - виновато пробормотала она.
Еще ребенком Вэл сократила словосочетание "прабабушка Акса" до Пракс,
так было удобнее. Она хорошо помнила свой первый приезд в этот дом и
старушку со смеющимися голубыми глазами и короткими седыми волосами. Одетая
в смешную шапочку, платье из хлопковой ткани легкие теннисные тапочки,
старушка возилась во дворе, поливая цветы, когда они подъехали. На пути в
Хилтон-Хед ее родители решили немного изменить маршрут, так как Лола, мать
Вэл, решила познакомить их со своей бабушкой.
Семилетней девочке путешествие казалось бесконечным. Родители постоянно
ссорились на переднем сиденье. Странно, что она сейчас вспомнила об этом.
Накануне они переночевали в мотеле, а поужинали в маленьком белом
домике в лесу. Даже до того, как уловила запах пряников, Вэл подумала, что
домик был похож на жилище тетушки Эммы из любимой книжки "Волшебник
Изумрудного города".
Пракс подала на стол рыбу с картофелем, сырой лук, нарезанный кольцами,
и кусочки хрустящей жареной свинины. Как ни странно, такая пища показалась
девочке необычайно вкусной.
Ее мать даже не притронулась к еде. Отец съел несколько кусочков рыбы.
Зато маленькая Вэл опустошила всю тарелку, - а потом проглотила и два
огромных куска лимонного пирога, чувствуя, что вот-вот лопнет.
Тогда она первый и последний раз видела свою прабабушку. Два года
спустя ее родители развелись. Отцу Вэл предоставили право родительской
опеки. Очевидно, на этом настаивала ее мать. Так или иначе, Лола Боннард
предпочла жить за границей в течение следующих нескольких лет, поэтому
встречи с матерью были просто исключены. Вэл пришлось пройти через то, через
что обычно проходят дети при разводе родителей. Она мучилась вопросами о
своей вине и придумывала, как снова заставить родителей жить вместе.
Ей хотелось думать, что мать была на похоронах Пракс, но на самом деле
она ничего об этом не знала. Ее отношения с матерью никогда не были близкими
даже до развода родителей. А после отъезда Лолы общение между ними
ограничилось открытками на Рождество и ко дню рождения.
Именно адвокат ее отца занимался завещанием Пракс. В то время Вэл жила
в Чикаго, работая в частной благотворительной организации.
- Прости, Пракс, - прошептала она, чувствуя на себе бремя вины. - Мне
очень жаль... Я надеюсь, у тебя было много друзей и ты не очень скучала без
нас.
Неудивительно, что в доме было так холодно и пусто. Сколько же чужих
людей жило здесь с тех пор, как умерла Пракс? Ничего не осталось от милой
старушки Аксы Дозир. Ни одного напоминания о тех великолепных лилиях,
которые она принесла из сада. Мать пожаловалась на резковатый запах, и, не
произнеся ни слова, Пракс встала из-за стола и унесла вазу на веранду.
Вэл дала самой себе обещание, что, как только все устроит в доме, сразу