"Бертольд Брехт. Дела господина Юлия Цезаря (Фрагмент романа)" - читать интересную книгу автора

всю в слезах. На стене нашего дома на высоте трех метров черной краской
намалевано: "Берегись, мошенник!" И это у самых ворот, так чтобы всем, кто
приходит на прием, сразу бросилось в глаза.
Впервые после долгого перерыва снова зашел в цирюльню. Все только и
говорят об армии Катилины в Этрурии. И чего только не ожидают от его
программы по списанию долгов! О нем слышишь только хорошее, о Цицероне -
только дурное. Тучный толстяк, похожий на мясника, прямо назвал его
предателем демократии.


30.10.


При той ярости, до какой доведен избиратель, нам достанется на орехи.
Вчера - эта надпись на стене дома, сегодня - несколько крупных булыжников в
атриуме.
Ц. вернулся. Он не был в Этрурии. Когда я ему сообщил, что его мать
очень напугана, он страшно удивился, а когда я сказал, что Клодий мечет
громы и молнии, он расхохотался. "Этот-то свое получит!" - только и заметил
он. То, что демократический избиратель возмущен, его нисколько не волнует.
"Собираешься продавать свои убеждения - сбывай их вовремя, как всякий другой
товар. Разумеется, теперь голоса у них протухли, как рыба, которую чересчур
долго придерживали, надеясь сбыть ее подороже. И поделом. Может быть,
когда-нибудь и поймут, что думать надо головой, а не брюхом". Стоит Ц.
только захотеть - и забот твоих как не бывало. В таких случаях у него
появляется необыкновенная широта взглядов.
Он сразу пустился рассуждать об ужасающем положении мелких крестьян, у
многих некому убрать урожай - мужья и сыновья в солдатчине. Вся надежда на
то, что цены на хлеб повысятся, не то - разорение. Обещанная Катилиной
бесплатная раздача хлеба римским безработным восстановила против него многих
крестьян. Ц. с жаром говорил о демократической программе, надо раз и
навсегда решить земельный вопрос - положение совершенно нетерпимо!
Очевидно, он не очень-то верит в победу сенатской партии, а ведь о ней
только и говорят.
Все было хорошо, настроение прекрасное, как вдруг заявляется брат
Цебиона и молча вручает мне в пакетике золотой медальон, который я когда-то
подарил его старшему брату - моему Цебиону. Я в полном отчаянии.


31.10.


Помпонкй Целер (выделка кож) говорит, что в Сити все друг с другом
переругались. Там царит общее недовольство. Кое-кто - и таких немало - все
еще за Катилину, не понимаю почему. Особенно теперь, когда его движение
несомненно радикализируется, и самым решительным образом. Что мой мясник из
цирюльни за него - это еще куда ни шло, но банкир Оппий? Весьма загадочно.
Беседа Ц. с Александром и Клодием. Александр - он в первый раз
встретился с Ц. после неудачных выборов - казался очень удрученным. Должно
быть, ему, как порядочному человеку, совестно за Ц. - ведь он считает его