"Бертольд Брехт. Дела господина Юлия Цезаря (Фрагмент романа)" - читать интересную книгу автора

Получил письмо от Александра с просьбой "как-нибудь" навестить его.
Застал его за составлением судебной речи для отсутствующего Красса.
Александр сказал, что на Форуме все упорнее ходят слухи, будто некоторые
банки через Цицерона ведут переговоры с сенатом. За некоторые уступки (не в
Азии ли?) Сити готово принять самые энергичные меры к тому, чтобы источник,
из которого Катилина черпает средства, иссяк. Но, говорят, сенатская партия
не идет ни на какие уступки - Катон не верит, что Сити действительно
добивается избрания Катилины консулом. Пожалуй, еще важнее, что ремесленные
союзы все решительнее выступают против кандидатуры Катилины. Александр даже
слышал, что они якобы ведут "самые серьезные" переговоры с сенатом о
"действительных уступках"; таким образом, можно ждать всяких "сюрпризов".
Говорят, Катон дал понять руководству союза деревообделочников, будто его
навестила "особа из предвыборного комитета Катилины" и сделала ему "очень
странное предложение".
Александр прямо спросил меня, известно ли мне что-нибудь о переговорах
Ц. с Катоном и Катуллом - обоими вождями сенатской партии. Если только
осведомители Александра говорят правду, Ц. предложил сенатской партии -
независимо от того, какова будет позиция Сити, - саботировать со своей
стороны выборы Катилины, при условии что сенат все же утвердит предложенную
весной этого года демократами, по проекту Александра, коллегию десяти для
расселения безработных (решение аграрного вопроса!). Катон будто бы еще не
дал ответа. Мне ничего не было известно о подобных переговорах. Правда, я
вчера носил Катону письмо от Ц. как раз в час приема клиентов. Меня приняли
немедленно, хотя атриум был битком набит клиентами. Вот это контора так
контора, не чета нашей! С десяток секретарей принимало здесь по меньшей мере
население целого городского квартала. И не кого-нибудь: я приметил дельцов,
которые сами привели по нескольку личных секретарей. Маленький толстячок,
которого весь Рим не без основания называет пьяницей - он еще до полудня
выпивает не менее пяти бутылок красного, - прочитал в моем присутствии
письмо, буркнул что-то невразумительное и передал его своему старшему
секретарю. Тот тоже прочитал и обменялся с толстяком взглядами. Затем мне
сообщили, что Ц. получит ответ в письменном виде. Выходя, я слышал, как
Катон пробормотал: "А он, кажется, уже нервничает!"
Александр, услыхав мой рассказ, пришел в ужас. Может быть, не следовало
ему говорить.


23.10.


Снова заходил к матери Цебиона. Говорит, что сын грозился, если
потеряет место, уйти к катилинариям. Они ведь обещают своим людям посты. Мой
нежный Цебион - и солдат!
Правда, семья его ютится среди ужасающей нищеты. Восьмиэтажный, вечно
грозящий обвалиться дом. С улицы его подпирают три толстые балки. И тут-то
живет более двухсот человек, если это вообще позволительно назвать жизнью!
По сгнившим ступенькам вам навстречу скатываются малыши с гноящимися
глазами. То, что эти бедняки употребляют в пищу (и чего у них никогда нет