"Огюст ле Бретон. Сицилийский клан " - читать интересную книгу автора

Длинными пальцами, пожелтевшими от табака, комиссар неторопливо
помассировал лоб.
- Мы устроим так, господин следователь, что все останутся довольны.
И он снял с вешалки свой плащ, в складках которого еще блестели капли
дождя.


II

В двойные бронированные ворота въехал последний из тюремных фургонов.
Ворота тут же были заперты, и один из охранников открыл дверь камеры, в
которой подследственные, привезенные для допроса, ожидали отправки обратно в
тюрьму. Для некоторых из них ожидание растянулось на несколько часов. Другой
полицейский опустил лестницу фургона, направлявшегося в Сантэ. Арестованных
по одному выводили во двор и заталкивали в темно-зеленый кузов, по которому
гулко стучали капли дождя. С каждой стороны его было расположено по пять
камер, разделенных центральным проходом. Там перевозимых встречал конвоир,
который снимал с них наручники и распределял по двое в каждую камеру.
Это были узкие клетушки, лишенные какой бы то ни было обстановки.
Правда, там были откидные скамьи, однако, если в камере находились двое,
пользоваться ими было невозможно. Приходилось стоять, прижавшись друг к
другу и повернув голову к зарешеченному вентиляционному окошку. Вожделенный
приют любви для гомосексуалистов!
Стоя рядом с фургоном, рыжий жандарм пересчитывал своих арестантов.
Десять камер по двое в каждой. Итого двадцать.
- Сарте!
Убийца, с которого уже сняли стальную цепочку, поднимался в кузов
последним. Войдя в проход, он протянул скованные руки конвоиру.
- Ты поедешь в наручниках, - заявил тот.
- Но...
Охранник выплюнул спичку, которой ковырял в зубах.
- Таков приказ. Залезай!
И он кивнул на клетушку, где уже сидел какой-то бродяга, промышлявший,
по виду, кражами кур и содержимого церковных кружек для сбора подаяния. Муш
вошел. За его спиной захлопнулась дверь, и раздался голос конвоира:
- Эй, Рюпуа! Теперь давай остальных!
В глазах убийцы промелькнул огонек. Кажется, ему начинало везти. Все
складывалось лучше, чем он ожидал. Когда арестованных оказывалось слишком
много, тех из них, кто проходил по делам о хулиганстве, перевозили в
центральном проходе. Этим желторотым ребятам было на все наплевать, и каждый
раз они поднимали страшный шум. Они цеплялись к конвоирам, изводили их
насмешками, изощренно ругались. Охранники, естественно, не оставались в
долгу. Начинался настоящий бедлам. Именно это и нужно было Мушу. Его
удивляло только одно обстоятельство. Обычно этих молокососов отправляли во
Фрэн. Впрочем, у парней, которых везли в Сантэ, срок уже подходил к концу.
Рыжий жандарм затолкал в фургон четырех юнцов без наручников и сам
залез последним. Снаружи за ним заперли дверь. Жандарм уселся на откидную
скамью у зарешеченного окошка, позволявшего ему просматривать весь проход.
Его коллега на другом конце коридора устроился подобным же образом,
повернувшись спиной к кабине и стараясь разглядеть в полумраке сидевших в