"Дорис Бретт. Жила-была девочка, похожая на тебя..." - читать интересную книгу автора

кого-то в чем-то убедить - заведомо казались никчемным, жалким барахтаньем.
И почему-то даже то, что мы не раз с честью выходили из куда более серьезных
испытаний, не вселяло надежды. Да что там, это даже и не помнилось! Как
будто внутри все "эфирное время" занял кто-то, кто обращает внимание только
на огрехи: не так! Опять не так! Печально, но ведь именно это имеют в виду,
когда говорят, что кто-то кого-то "начал воспитывать": не так - не так - не
так...
Что человек делает под огнем критики, которая тоже когда-то была чужой
и понемногу "забралась" внутрь? Да то же, что и вообще под огнем: в ужасе
замирает, бестолково мечется; если вооружен - отстреливается... У каждого из
нас бывают моменты, когда мы понимаем, что делаем что-то не то... и замираем
в беспомощности или с жаром доказываем, что были-де объективные причины, - в
общем, ведем себя вполне по-детски. Впрочем, не вполне (иначе где же
фантастическая изобретательность, энергия, доверие к жизни?), а подобно
ребенку, загнанному в тупик. Это не так, то не так, а как - не говорят, не
показывают, а может быть, и не знают сами.
А теперь обратите внимание, с чего начинается эта книжка: дочка автора
была крайне застенчивой, отличалась от других детей, воплощала некую
материнскую несостоятельность. Тем более, что мама - детский психолог. ("Так
значит, и "они" ничего не знают и не могут?").
Обе - мама Дорис и трехлетняя Аманта - находились в зоне, где "все не
так". И появление историй про девочку Энни было не столько приемом
коррекционной педагогики, сколько выходом для обеих в новое "пространство".
Безопасное, творческое, не отягощенное "нетаками". Иное.
Почему это "срабатывает" для детей, довольно подробно объясняется в
книжке. Хочется, однако, обратить внимание читателя на то, что "байки про
Анюту" очень помогают и самим родителям. Вместо того, чтобы теряться в
догадках о том, что мы делали не так, и барахтаться в чувстве вины
("недоглядели, недоработали; мать, называется...") и стыда ("у всех дети как
дети..."), то есть невольно подключиться к собственному эмоциональному
состоянию "ребенка в тупике", мы получили возможность как бы посмотреть со
стороны на похожую историю с заведомо хорошим концом, отчасти даже ее
сочинить. Мы можем представить себя на месте мамы Энни или доброй феи,
подсказывающих решения вместо того, чтобы критиковать. А можем, как ни
странно, отождествить себя с этой чудесной несуществующей девочкой, которой
так славно и тактично помогли, которая так по-детски мудро справилась...
Сочиняя по предложенной Дорис Бретт модели "терапевтические истории"
(так называют в серьезной профессиональной литературе этот жанр, занявший в
современной психотерапии достойное место), родители в какой-то мере решают и
свои проблемы. А они, конечно, существуют - хотя бы потому, что у них тоже
есть или были родители, а Фея-Крестная, возможно, давно не появлялась.
Екатерина Михайлова


Предисловие

Дорис Бретт - клинический психолог, консультант и лвтор с мировым
именем. Я познакомился с ней около шести лет назад в Австралии, в ее родном
городе Мельбурне, на семинаре медиков, посвященном эриксоновской
психотерапии, которым я руководил. Мы продолжили наше знакомство на