"Джудит О'Брэйди. Вернуть любовь " - читать интересную книгу автора

удостоена вялого рукопожатия.
Эмма была моложе Линды, жены Гэрри Расби, и выглядела значительно
эффектнее. Она щеголяла в черных шелковых брюках, блузке и белом жакете.
Эмма небрежно приветствовала Сесиль, однако присоединилась к ней, когда Чак
знакомил гостью с женой Ронни Дилана и двумя загорелыми, непрерывно
курившими джентльменами, которые, похоже, являлись деловыми партнерами
братьев Расби.
Обход гостей закончился там, где стоял Томас Мэлдон. Чак повернул
Сесиль лицом к нему и отошел в сторону вместе с Эммой. Теперь Сеси предстоял
разговор с человеком, который никогда не был ей приятен. Однако она, по
крайней мере, знала его лучше, чем братьев Расби с их дружками. Том
улыбался.
- Рад, что вы передумали.
- Джон умеет убеждать.
- Верно сказано. Впрочем, я не уверен, что слово "убеждать" вполне
соответствует моему восприятию. Обычно Джо своим нажимом несколько
переступает за пределы убеждения.
Мэлдон указал на вращающиеся кресла у окна.
- Не хотите ли сесть? Игроки уже выходят на поле.
Вннву на поде показались в беспорядке идущие игроки. Предстояла
рааминка. При виде такой знакомой красно-бело-оранжевой спортивной формы у
Сесиль защемило в груди. Она заметила футболку с номером четырнадцать - это
был Джон. Мэлдон предложил ей бинокль. Она приставила его к глазам, навела,
поймав в фокус голову с шевелюрой цвета вороньего крыла. Лицо Джона было
четко и неестественно близко. Сеси почувствовала себя слегка виноватой, как
будто подсматривала за ним или шпионила. Но разве можно так назвать это,
если на него смотрят сейчас пятьдесят тысяч человек, успокоила она себя.
Способность Джона и Рори играть на глазах огромной, нередко враждебной
толпы всегда оставалась выше ее понимания. Робин в известной мере актером
был, и, хотя перед матчем страшно нервничал, на поле стадиона ему
становилось лучше благодаря эмоциональной поддержке болельщиков. Видеть его
выступающим перед такой массой людей и понять это для Сесиль было легко.
Однако Джон в отличие от Робина лишен способности к лицедейству, ему не по
душе играть на толпу, он не умеет заражаться энергией от беснующейся
публики, чтобы заставить собственную кровь бежать быстрее. Он ведет себя на
стадионе так, словно трибун не существует, а двадцать два спортсмена, в том
числе и он сам, играют лишь для собственного удовольствия. Сеси постоянно
изумлялась умению Джона сохранять спокойствие и не обращать внимания на то,
что происходит вокруг...
Джон был центральным нападающим, и Сесиль взволнованно следила за ним,
сжав руки, как она делала всегда при выступлениях Роби. Ей хотелось, чтобы
Джон выступил хорошо и "Мустанги" выиграли, но больше всего ее беспокоило,
чтобы он не получил травмы. Джон как обычно, выступал превосходно, Сесиль с
радостью отметила, что он свободно владеет рукой, локоть которой удалось
вылечить; видимо, боли он не испытывал.
Товарищеские матчи, наподобие нынешнего, проходят, однако, без особого
накала и треволнений. Тренеры выпускают на поле новичков по своему
усмотрению, и смысл игры не столько в том, чтобы выиграть, сколько чтобы
опробовать новые силы. После того как Джону выставили замену, Сеси потеряла
всякий интерес к игре.