"Тадеуш Бреза. Стены Иерихона (роман, послевоенная Польша)" - читать интересную книгу автора

Ольгерд, боже! Вся эта история с ним, но это уже гораздо позже, какое
жуткое потрясение. А поскольку Ольгерд был другом, вспоминая об этом,
трудно не вспомнить, каким же непримиримым врагом он стал потом. И хотя
его нет, все равно он постоянно тот же-враг спокойствия. .
- Я иду! - Черский больше не колебался, но ему хотелось теперь, чтобы с
ним кто-то был. Он обратился к Ельскому: - Пойдемте со мной.
Пес оперся лапами о стену. Облаивал дорогу.
- Там наверняка люди, - крикнул староста. Вбил себе в голову, что
кто-то в деревне следит за ними. А может, из окрестных усадеб или, того
хуже, подкрался какой-нибудь журналист из города?
Медекша пошутил:
- Правда, что здесь есть привидения? - простодушно спросил он ксендза.
Сач, который прислушивался не едет ли кто на дороге, объявил:
- Телега!
- Может, они!
- Из Бреста? - полюбопытствовал староста.
Пес так разлаялся, что ответа расслышать было невозможно.
- Черт возьми, да уберите же наконец эту проклятую собаку! - не
выдержал староста. - Освященное место, а она тут носится.
Сач пробурчал себе под нос:
- А сам на нем стоит и ругается. - И громко объяснил: -Пес этот ксендза.
Значит, как бы на христианских правах. Эх вы, люди! - подумал староста,
но промолчал. Поднялся на цыпочки. Вглядывался в темноту. Забренчала
телега по булыжнику. Миновала дом ксендза.
- Когда тут была война, эта, самая последняя-ни с того, ни с сего начал
Сач, посчитав, что слишком мало было сказано о старой привилегии на рыбную
ловлю, - приехал из города один, самый большой начальник, отобрал у нашей
деревни разрешение на ловлю, дал разрешение ловить всем. Но местные ни
ногой сюда, даже раков не ловили. Почитали старый закон, ибо его издал
король.
- А усадьбу-то вы ходили грабить, - язвительно заметил староста. - Есть
тут имение, - обратился он к Ельскому, - владеет им со времен потопа одно
семейство, - наверное, это услышанное им когда-то выражение понравилось
ему. - И что же, почему же крестьяне не проявили уважения к нему, а только
к вашим рыбам, господин Сач?
Солтыс ответил с достоинством:
- Ибо привилегия на рыболовство дана не господам, а людям.
Честь в том, что крестьянам дал ее король. Эту честь и уважили.
Черский все меньше понимал, что происходит вокруг. Нервы у него
расшалились. Он все время вмешивался в разговор, как только сталкивался с
чем-то непонятным. Даже если речь шла о предметах, ему безразличных. Лишь
бы какая-никакая, но ясность.
- Вас, - спросил он, - Сач зовут? А у меня работает Юлиан Сач. Он кто,
ваш родственник?
- Это сын, - объяснил старик и выжидательно посмотрел на полковника.
Но, попав в голову Черскому, такая подробность тотчас же и затерялась в
ней. Проклятые похороны! Не могло разве вообще все это пройти иначе?
Интереснее? Староста, видя, что Черский оставил тему, которой едва
коснулся, решил снова вернуться к ней, дабы показать свою осведомленность
в том, что делается у того в доме.