"Джеральд Браун. Империя алмазов " - читать интересную книгу автора

всегда с неизменной точностью открывал дверь перед входящим. Крупный
мужчина, и, безусловно, силач. Охранник, хотя по одежде этого не скажешь. На
нем был черный костюм с черным же галстуком, в котором он смахивал на
распорядителя на похоронах. Сколько Чессер помнил, Миллер постоянно дежурил
в вестибюле дома номер одиннадцать. Он был добряк, всегда с улыбкой
наготове. Но сейчас Чессер внезапно подумал, что к незваному гостю он был бы
беспощаден.
Чессер прошел вглубь вестибюля - величественной залы, оканчивающейся
такой же ширины лестницей. Он слышал, как отдаются в пустоте его шаги по
черно-белому мраморному полу. Он весь, казалось, обратился в слух. Тело
сопротивлялось каждому движению. Чессеру хотелось поскорее уйти отсюда. Он
сел на скамью - времен королевы Анны, подлинная, - и рядом положил дипломат.
До трех оставалось две минуты. Чессер принялся рассматривать большую
картину, которая висела на противоположной стене. Прекрасный зимний пейзаж,
выписанный мягкими оттенками белого, безмятежный, искрящийся. Чессеру
захотелось курить, но он решил потерпеть. На ближайшем столике не было
пепельницы. Миллер стоял на своем месте у входа. Они улыбнулись друг другу.
- Там знают, что вы пришли, - ободряюще сказал Миллер.
- Спасибо.
Чессер глядел на часы. Ровно три. Он ждал, что правая дверь вот-вот
откроется, но вдруг услышал голоса. По лестнице спускались Мичем и сам сэр
Гарольд. Фамилия его была Аппенстейг, но все обращались к нему "сэр
Гарольд". Председатель совета директоров, глава Системы.
Между Мичемом и сэром Гарольдом шел приземистый человек с глазами
больного базедовой болезнью. Он был одет в серый костюм, скроенный так,
чтобы скрыть брюшко. Ноги его выглядели слишком маленькими для массивного
тела. Крошечные ноги - как у танцовщика. Явно в дорогих ботинках. Чессер
сразу узнал его. Это был Барри Уайтмен, американец, чей пакет тянул не на
один миллион. В Соединенных Штатах слово "алмазы" было накрепко связано с
его именем, Уайтмен держал в руке шикарный черный дипломат. Наверное, носит
в нем банковские чеки. А сейчас там, без сомнения, лежал его пакет.
При их появлении Чессер почти инстинктивно встал. Они не подали вида,
что замечают его, но, кажется, знали о его присутствии. Мичем и сэр Гарольд
говорили с Уайтменом на равных. Чессер услышал, что они вспоминают о
совместном обеде.
Они прошли в двух шагах от Чессера. Уайтмен смотрел себе под ноги,
словно разглядывая ботинки. У двери они остановились. Уайтмен потрогал
галстук, проверяя, на месте ли узел. Серый шелковый галстук точно в тон
серой шелковой сорочки. Уайтмен сказал что-то о Шерри. Мичем и Гарольд
одобрительно засмеялись, и Мичем обещал проследить, чтобы Уайтмену - как он
выразился - представился случай. Чессеру подумалось, что речь идет о
женщине. Уайтмен заставил Мичема повторить обещание. Потом небрежно пожал
протянутые руки и, улыбаясь, вышел на улицу.
Мичем с сэром Гарольдом остались стоять у дверей. Сэру Гарольду минуло
шестьдесят. На нем был костюм из дорогой шерсти, черный в почти неразличимую
синюю прерывистую полоску. Его волосы, в молодости белокурые, теперь
приобрели кремово-желтый оттенок, а бледное английское лицо стало багровым
от давления, точно на нем лопнули все капилляры.
Мичем был десятью годами моложе и на два дюйма выше ростом. Двигался он
резко и проворно, что совсем не вязалось с его неопределенными, сглаженными