"Картер Браун. Выше ножку! ("Мэвис Зейдлиц")" - читать интересную книгу автора

ткнуть иголкой. Я, разумеется, не собираюсь становиться швеей или портнихой,
упаси бог. Но как за таким старинным женским рукоделием не порассуждать о
своей жизни, не перебрать, словно ниточки, события последних лет... Все же
мы с Джонни Рио неплохо ладили, пока ему не вздумалось рвануть в Детройт. Я
понимаю: его соблазнили деньгами, а Джонни любит звонкую монету. Но как он
мог бросить меня! И все-таки бросил. Я, конечно, не растерялась, открыла
собственное агентство и даже заказала красивую табличку: "Мэвис Зейдлиц.
Консультант по конфиденциальным вопросам". Не скажу, что клиенты валили
валом. Те, кто соблазнился моей рекламой на телевидении, были полны
решимости провести свое личное расследование, начав с моих симпатичных
подколенных ямочек. И тут явился с поникшей головой мой Джонни. Я
обрадовалась ему... ну не скажу, как. Джонни утверждал, что в Детройте все,
естественно, ценили особый нюх "сыскаря и детектива мистера Рио", но
конкуренты - чтоб их! - все же сумели его обставить... Джонни предложил
возобновить работу агентства "Рио инвестигейшн", причем, начальный капитал
был моим, а он сам в качестве вклада внес свою бурлящую умственную энергию.
Вот так мы и стали опять партнерами. Представляя меня клиентам, Джонни
иногда ненароком может обмолвиться: "Мэвис Зейдлиц, мой младший компаньон"
или "Мэвис Зейдлиц, моя стенографистка". Но я снисходительно прощаю ему это.
Мужчин надо прощать, иначе не о чем будет вспомнить в тихой старости.
Итак, я пришивала бретельку и предавалась размышлениям.
И вдруг до меня явственно донесся обрывок фразы: - ...повешу только
плащ, мистер Хетчик, и мы... Я не успела ничего придумать, как дверь
гардеробной распахнулась, и Джонни своими наглыми глазищами уткнулся в мою
обнаженную грудь. Наверное, он вообразил, что лицезрит похищенный из музея и
зачем-то спрятанный в его задней комнате бюст римской патрицианки, ценный
экспонат, и захотел этот экспонат идентифицировать.
Из-за спины Джонни выглянул какой-то замухрышка. Его слегка вытянутую
мордочку пугливого суслика украшали-портили огромные очки в роговой оправе.
Он тоже таращился на меня изо всех сил. Потом задышал так часто, как будто
заболел - внезапно и смертельно. Очки запотели, "суслик" стал лихорадочно
шарить по карманам в поисках носового платка.
- Мэвис?.. Мэвис!.. Черт побери! - сказал Джонни.
Обычно я понимаю его с полуслова. Он мог вообще ничего не говорить. Я
улыбнулась, удостоверяя, что действительно являюсь Мэвис Зейдлиц, а не
древнеримской скульптурой, сказала джентльменам "доброе утро" и, вытолкав
Рио из гардеробной, закрыла дверь.
Мне осталось сделать пару стежков. В следующую минуту я уже была
облачена в свои "доспехи", а потом и в блузку, вернув себе - и миру -
привычную меру вещей. Моя линия груди была безупречна.
После того, что произошло, иная девушка вышла бы из гардеробной
красная, как перезрелый томат. Но Мэвис не из тех, кто делает из пустяка
проблему. Я мило улыбнулась и небрежно сказала Джонни и "суслику":
- Привет, ребята!
Джонни и клиент сидели за столом и смотрели на меня так, как если бы к
ним вышла одетой сама леди Годива, любившая прогулки верхом в чем мать
родила и безапелляционно утверждавшая при этом, что у ее лошади врожденная
аллергия на дамскую одежду.
- Мэвис, что ты делала в моей гардеробной? - сдавленным шепотом
произнес Джонни.