"Лидия Брюханова, Виктор Кузнецов. Разведчик Николай Кузнецов " - читать интересную книгу автора

от души смеются, а Кузнецов, нисколько не смущаясь, опять к ним: "А как
правильно?" И снова повторяет.
Когда я в другой раз задал вопрос, зачем он столь глубоко изучает
иностранный язык, для чего это ему нужно, он ответил: "Для современного
культурного человека недостаточно знать только свою родную речь, только
нравы и обычаи своего народа. Знать два мировых языка - прожить две
жизни..."
Инженер А. А. Яровой в своих воспоминаниях пишет:
"Здоровый и жизнерадостный, начитанный молодой человек, Николай был
интересным и приятным в обществе, хорошим собеседником. Он умел находить
общие темы, интересно вел беседу. Кузнецов был всегда желанным в дамском
обществе и пользовался успехом. Он быстро ориентировался в обстановке, был
находчив в ответах, как говорится, в карман за словом не лез.
Изучению немецкого языка Николай Иванович уделял много внимания. Он
доставал у немцев книги и основательно штудировал. От него я узнал о
существовании нескольких наречий немецкого языка".
Летом, в хорошую погоду, сотрудники конструкторского отдела в
воскресные дни выезжали на экскурсии в лес, на рудники.
"Постоянным участником и энтузиастом этих мероприятий был Николай
Иванович, - пишет инженер Людмила Сергеевна Сатовская. - Он поражал всех
своей образованностью и неутомимой энергией. Уже тогда Кузнецов хорошо
владел немецким языком. Иногда, отличаясь эксцентричностью, он в разговоре
неожиданно переходил на немецкую речь. Он был для нас милым товарищем,
интересным человеком и загадкой..."
Об этом же говорит и инженер-конструктор Л. К. Грабовский: "Николай
Иванович имел жизнерадостный, веселый характер, был хорошим собеседником,
можно сказать, он обладал искусством вести беседу. Эта черта, мне кажется,
очень помогла ему в его работе разведчика".
А вот, что пишет в своих воспоминаниях экономист отдела главного
конструктора Уралмашзавода Вера Всеволодовна Ларионова:
"В 1935 году к нам в отдел пришел молодой человек, это был Кузнецов.
Мне запомнилась его внешность: широкоплечий, высокого роста, блондин со
светло-серыми глазами... Поражала его аккуратность. Кузнецов всегда приходил
на работу в белоснежной накрахмаленной сорочке, тщательно выбрит.
В конструкторском отделе наши столы стояли рядом. Однажды вечером (это
было поздней осенью) начальник бюро послал меня с Николаем Ивановичем в цеха
исправлять техническую документацию. На заводской площадке нам пришлось
переходить канаву, покрытую льдом. Не желая терять времени, мы решили идти
прямиком. Лед не выдержал. И тут Николай Иванович подхватил меня на руки и,
проваливаясь по колено в студеную воду, вынес меня на сушу. Его элегантный
костюм вымок, но он не обратил на это внимания.
Любимым писателем Николая Ивановича был Горький. Кузнецов часто говорил
нам: "Девушки, любите Горького!" Наши модницы в ответ нет-нет и сострят: "А
тебя?..." Он смеется: "Можно!".
По условиям работы нам часто приходилось задерживаться вечерами. Сидим,
бывало, иногда за полночь уставшие, и вдруг встанет Николай Иванович и
начнет декламировать "Песню о Соколе". Усталость сразу пропадала".
Образ Николая Кузнецова ярко запечатлелся в памяти старшего
техника-конструктора С. В. Инфантьевой. Она видела Николая Ивановича на
работе, встречалась в театре, на концертах...