"Ханс Кристиан Браннер. Никто не знает ночи " - читать интересную книгу автора

бессмыслица, потому что он не существует, потому что совершенно невозможно
представить себе этакую смехотворно-нереальную погибель, являющуюся просто
результатом несчастливого стечения обстоятельств, минутной
неосмотрительности. И однако же, все же, уверяю тебя, в сравнении с этим
состоянием даже самые колоритные пророчества, живописующие Страшный суд, не
более чем трогательная, по-детски безыскусная попытка создать образ того,
для чего нет образов и нет слов. Или, может, ты знаешь такое слово? Может,
есть такое волшебное слово на твоем магическом языке, которое способно...
Он оборвал речь и машинально потянулся за стаканом, но стакана не
оказалось. Он поднял глаза на своего собеседника, но никакого собеседника не
было. Кресло стояло пустое. Ушел? - подумал Томас. Или никого и не было? И
увидел, что тот возвращается, осторожно балансируя, с полным стаканом в
руке. Кажется, он уже однажды приближался ко мне вот так же - или он только
сейчас появился? Кто он? Как его зовут?
- Ты прав, дружище, - сказал тот, поставив перед Томасом стакан,-ты,
бесспорно, совершенно прав.
- В чем? - спросил Томас.
- Ну, во всем, о чем ты говорил.
- А о чем я говорил?
- Признаться, последних твоих слов я не слышал, - сказал тот,
усаживаясь. - Я заметил по твоему виду, что тебе не мешает принять еще одну
дозу. Небольшую терапевтическую дозу, последнюю. Продолжай, - он закинул
ногу на ногу, - а то потеряешь нить. Я слушаю тебя. Слушай с большим
удовольствием. - Он сложил вместе кончики растопыренных пальцев. - Не
подлежит сомнению, что ты страдаешь dementia paranoides в легкой форме, -
вещал он под аккомпанемент качающейся ноги в черном носке, - но это не
исключает возможности того, что в твоих высказываниях содержится некий
глубинный смысл. Сейчас ведутся интересные исследования, касающиеся
соотношения между... - в черном носке с белой стрелкой, -...не могу, к
сожалению, предложить какого-либо философского обоснования, только лишь
практический клинический метод, для того чтобы... - с белой стрелкой, с этой
несносной качающейся стрелкой...
- Клинический метод, - повторил Томас. - А не знаешь ли ты
практического клинического метода, который помог бы человеку встать и уйти?
И нет ли волшебного словечка на твоем магическом языке, которое могло бы
заставить человека шевельнуть пальцем и повернуть диск, телефонный диск,
набрать какие-то буквы или цифры, или продеть тот же палец сквозь игольное
ушко - небольшое отверстие в металлической вещице - и просто-напросто нажать
на спуск?
- О чем это ты? - спросил доктор.
- О тебе и твоих словечках, - ответил Томас. - О твоих шизоидных
эпилептоидных параноидных иностранных терминах, - он поднес стакан ко рту, -
о твоей клинически-практической стерильно-антисептической магии, - сказал он
и отхлебнул. - Правда, вполне антисептической ее не назовешь, она таки
слегка замарана фекалиями, приванивает тошнотворным цинизмом... - Он отпил
несколько глотков, чувствуя, что все более трезвеет и сознание заметно
проясняется. Теперь он опять уже знал, кто перед ним сидит, вспомнил имя:
Феликс, доктор Феликс, патентованный любовник. Последнее время Дафна то и
дело употребляет медицинские термины. Сыплет ими к месту и не к месту, едва
ли понимая их смысл, раскидывает их вокруг, как экзотические цветы,