"Александра Бруштейн. Свет моих очей... ("Вечерние огни" #4)" - читать интересную книгу автора

слепым зрение. Они снарядили Анну Ивановну с Галей в Одессу. До такой
степени смутно было представление самой Анны Ивановны и окружающих о
существе открытий Филатова, что она приехала в Одессу, в Офтальмологический
институт, с твердым предложением: пусть вынут один из ее здоровых, зрячих
глаз и "перешьют" его Гале... "Ну, будем обе кривые". С горем услыхала Анна
Ивановна, что таких операций ни академик Филатов, ни другой кто в мире не
делает. Слепота Гали - сказали ей - при сегодняшнем состоянии медицинской
науки не поддается никакому лечению.
Сегодня Анна Ивановна с Галей уезжают из Одессы. Домой. Ни с чем.
Между тем Галя, лежа в кровати, подставляет солнечному лучу сонное
личико в спутанных кудрях.
- Ночь, мама? - спрашивает она снова. - Опять лампа спортилась? И у
соседей тоже спортилась?
- И у соседей тоже...
- А почему тепло, мама? Печка топится?
- Печка, да... Печка топится.
Галя вдруг пугается.
- А чайник? Чайник на печке? Убери, мама!
- Нету чайника. Убрала я его, доню, тот чайник несчастный.
- Совсем выбрось! На помойку! - волнуется Галя.
Несколько минут мы молчим.
- Расскажите еще раз... - просит Анна Ивановна. - Про того слепого
расскажите!
- Про Николая Островского?
- Нет. Островский - тоже замечательно. Но ведь он ослеп, когда уже
взрослым был. А вы про того академика расскажите!
Рассказываю - в который раз за эти дни! - о замечательном советском
математике, академике Л.С. Понтрягине. Он ослеп в детстве так же, как и
Галя, при сходных обстоятельствах. Но слепота не помешала ему стать
виднейшим ученым с мировым именем. Конечно, в основе этого лежат гениальные
способности, такие даются лишь одному человеку из многих миллионов. Однако
не мало, вероятно, помогла в жизни Л. С. Понтрягина его удивительная мать с
ее ежедневным, ежечасным самоотвержением.
- И вы их сами видели? Своими глазами?
Да, я видела их сама в крымском санатории "Батилиман". Каждый день и по
нескольку раз в день встречала я эту неразлучную пару - сына с матерью.
Анна Ивановна слушает меня с жадностью. В ее положении такие рассказы -
кислород, помогающий дышать в несчастье. Если Л.С. Понтрягину слепота не
помешала подняться на такие высоты, то, может быть, и Галя сможет
чему-нибудь научиться, занять хотя бы самое скромное рабочее место в жизни.
И если мать Л.С. Понтрягина стала для сына другом и помощником, то, может
быть, это удастся и ей, Анне Ивановне?
Тем временем встала и подошла к нам другая наша соседка по палате -
Соня Герчик.
- А что вы думаете? - говорит Соня. - Если кто слепой, так ему уже и
жизни нету? Ложись и помирай, да? Ну, так посмотрите на меня. Хорошенечко
смотрите, - не стесняйтесь, я же вас не вижу.
Смотреть на Соню горестно. Она молодая, но такая безобразная, что даже
удивительно! Все у нее четырехугольное: голова, фигура, лицо, нос. Рот и то
какой-то квадратный.