"Дуглас Брайан. Смерть на черных крыльях ("Конан") " - читать интересную книгу автора

волн. Его мало трогала дивная красота заката. Рядом с варваром переступала с
ноги на ногу Азелла. Девушка оделась получше, поскольку ей сказали, что на
корабле будет сам господин Меноэс, но все равно выглядела чахлой замарашкой.
Она не слишком удивилась, когда Конан приказал ей отправляться с ним в море.
Просто молча собрала вещи, взяла магический кристалл и одеяло, а обувь
оставила.
- В море сандалии ни к чему, - пробормотала она. - Там ведь они
промокнут. А если я утону в море и не вернусь домой, то они кому-нибудь
потом пригодятся.
- Ты дьявольски права, малышка, - ободряюще сказал Конан, обнял ее за
плечи и увел. Девушка не задала ни одного вопроса. Она собиралась жить прямо
на палубе, судя по тому, что свое одеяло и узелок с сухарями и кристаллом
она положила возле мачты.
Господин Меноэс расположился со всеми удобствами в капитанской каюте.
Капитану пришлось перебираться к матросам, о чем он, впрочем, ни слишком
жалел.
Конан познакомился с капитаном "Летучей Рыбы" в последний момент, уже
после того, как все поднялись на борт. Его звали Карсеол. Это был человек
лет пятидесяти, кряжистый, хмурый, с черной бородой, в которой ярко
выделялись красные губы. Он родился и вырос в Кордаве и с детских лет ходил
в море на самых разных кораблях, от простеньких рыбацких плоскодонок до
больших торговых кораблей, которые на веслах и под парусами развивали
значительную скорость. Карсеол умел командовать людьми и добиться
повиновения. несколько раз ему удавалось подавлять бунты. Моряки уважали его
и старались не вызывать капитанского гнева. Но в этом рейсе все обстояло
иначе. На корабле находился сам хозяин, и капитан как бы отодвигался на
вторые роли. А тут еще этот охранник, этот киммериец... Сонтий с компанией
втайне жалел о том, что познакомил Конана с Меноэсом и пригласил принять
участие в плавании. Лучше бы уж все оставалось как было. А все эти видения
Азеллы... И слухи о пропавших кораблях... Может быть, все это глупости,
обыкновенные морские суеверия, каких много бродит но портовым городам.
Конан также остался ночевать на палубе. Здешние ветра были закаленному
северянину нипочем. Он привык ночевать в снегу, под дождем, под ледяным
градом - что ему бриз, проносящийся над водами южных морей!
Поэтому когда стемнело, Конан немного полюбовался на луну, убедился в
том, что все пока спокойно, и завалился спать прямо на голых досках. Азелла
прикорнула рядом, забравшись к нему под бок, и всю ночь тихо сопела варвару
под мышку. Под утро ей стали сниться страшные сны. Она принялась ворочаться,
толкать Конана острыми локтями, пинать его колючими коленками, а затем
тонко, пронзительно застонала прямо ему в ухо.
Конан проснулся и схватил ее своими ручищами поперек туловища, как
котенка.
- Ты что? - рявкнул он.
Девушка, не открывая глаз, содрогнулась, изогнулась всем телом и,
широко раскрыв рот, закричала.
Конан потряс ее, случайно ударив затылком о палубу.
- Азелла! Проснись! Азелла! Что с тобой? Что ты видишь?
Девушка распахнула черные глаза. В них плескался страх. Сновидение не
сразу покинуло ее. Наконец она поняла, что видит перед собой этого
огромного, надежного мужчину, который так понравился ей в порту Кордавы, и