"Дуглас Брайан. Демоны степей ("Конан") " - читать интересную книгу автора

содрогается от отвращения или - того хуже - лежит под тобой безразличнее
матраса.
Разговоры о колдуне занимали Арригона чрезвычайно. Гирканец никогда его
не видел, но, будучи суеверным, обожал пугать самого себя жуткими историями.
Слушает грозный воин - и лицо у него делается, как у ребенка, наивным и
доверчивым. Потому что чудеса и истории о волшебниках - это те области, где
любой, самый храбрый и сильный боец оказывается не крепче дитяти. Гирканец
искренне любил сказки. Особенно страшные.
На Вульфилу зашикали было: не говори зря, чего не знаешь! Как это
колдун может на цепи сидеть! Кто бы это смог такого могущественного чародея
пересилить?
Но Вульфила стоял на своем крепко:
- Г-говорю в-вам, ос-с-слы... С-сам в-видел!
И выходило из рассказа косноязычного Вульфилы, будто пересилил барон
Велизарий колдуна, перехитрил его и посадил на цепь, под замок. Чтобы,
значит, всегда под рукой был и услужить своему барону мог, когда
потребуется. Заклят воробьиным словом. (Что это за слово, никто не знал, но
в существовании оного не сомневались). Где-то поблизости, в подземелье
замка, черном и мрачном, о каком и помыслить-то страшно, этот самый колдун
скрежещет от лютой ярости желтыми зубами. А зубы у него длинные. Как сотрет
их до самых десен, так начнет свою цепь глодать... Вот тут-то и надо ухо
востро держать. Поскольку зубы у него лошадиные, а вот десны - железные.
Деснами он вернее цепь перегрызет.
Вот оно как на самом деле обстоит. А кто не знает - тех просим
помолчать.

* * *

Дружинники жили, как кому больше по душе: кто в общей зале, где и
веселее, и теплее, и к котлу поближе, а кто отгороженно, ибо многие
обзавелись наложницами и подругами и не всякий любил свою забаву выставлять
на всеобщее обозрение.
Арригон предпочел обитать от всех остальных отдельно. Не ради себя -
сам-то он вырос в большой юрте, где поневоле вся жизнь проходит на виду
(степняки только умирают в одиночестве). Нет - ради этой женщины, Рейтамиры,
которую взял себе.
Рейтамира предпочитала не показываться на людях. Пряталась, как могла,
скрывалась за занавеской. Зная нрав ее господина, Рейтамиру и не трогали.
Даже заговаривать с ней не решались, если случайно встречали возле колодца
или на реке, - себе дороже выйдет. Посмеивались, конечно, но втихомолку. И
ждали - ждали, пока девушка-недотрога приестся грозному степняку.
"Д-долго ждать п-придется", - предрекал хорошо понимавший Арригона
Вульфила. Даже если гирканцу надоест молчаливая, всегда печальная Рейтамира,
если предпочтет обходиться без ее услуг, лишь бы не видеть этих заплаканных
глаз и кислого лица, - вряд ли Арригон отошлет ее. Из одного только
упрямства.
Впрочем, никто даже не догадывался о том, как на самом деле
складываются их отношения. Арригон знал, что рано или поздно отпустит
Рейтамиру от себя. Но не спешил с этим. Рейтамира нужна была ему не для
развлечения - пустую забаву легко отыскать и на стороне, и не ради