"Дуглас Брайан. Жертвоприношения не будет ("Конан")" - читать интересную книгу автора

прежде, чем услышал его.
- Откуда ты взялась, Джавис?
- Мой муж не говорил обо мне?
- Он избегал рассказывать о тебе, - ответил Конан. - Но не думаю, чтобы
это было оттого, что он стыдится тебя. Просто счел свои семейные дела не
предназначенными для обсуждения с приятелем. Особенно таким ужасным, как я.
- Ты вовсе не ужасен, - засмеялась Джавис. - Ужасна только твоя жизнь,
полная боли и подозрительности, - вот что я хотела сказать.
Конан устроился на коврах поудобнее, скрестив ноги, и показал Джавис
место рядом с собой.
- Окажи мне честь и посиди со мной, Джавис, - попросил он. - Выпей вина
и расскажи мне свою историю, а я расскажу тебе свою. Он очень тебя угнетает,
этот деспот, твой муж?
- Господин Грифи? - она засмеялась весело и вместе с тем ласково, как
смеются, вспоминая о любимом человеке. - О, нет! Лучше господина Грифи нет
никого на свете!
Молодая женщина ловко устроилась рядом с киммерийцем и охотно приняла
кувшин из его рук. Она глотнула вина, облизнулась с явным удовольствием и
глянула на Конана лукаво.
- О чем ты хотел поговорить?
- Я хотел узнать, кто ты такая и почему женитьба на тебе приносит такие
богатства.
- Ты имеешь в виду Зеленые Пастбища? - она прищурилась. - Что ж...
Надеюсь, ты не боишься монстров, Конан, потому что я - самый настоящий
монстр.
Вместо ответа Конан пощекотал ее затылок, и она поежилась от
удовольствия.
- Я просто обожаю монстров, Джавис, и повидал их на своем веку столько,
что всегда отличу симпатичного монстра от ужасного.
- Хорошо, хорошо... - Она закивала. - В таком случае, слушай. Мою мать
привезли в клетке из джунглей Вендии. Считалось, что она животное. Несколько
лет она жила в клетке и развлекала своим уродливым видом гостей своего
господина. Ей не хотелось выдавать свою истинную сущность, и она решилась
умереть, считаясь зверем. Лучше уж так, чем быть опозоренной и прожить век в
дворцовых уродцах. А между тем она вовсе не была безобразной - по меркам
нашего народа. Напротив, она слыла красавицей.
Но однажды она случайно раскрылась перед человеком. Это был один из
туранских вельмож.
Он застал ее плачущей и спросил, даже не предполагая, что она может
ответить, отчего она плачет. Разве ее плохо содержат? Или у нее нет чего-то
необходимого? Многие люди, сказал он, охотно поменялись бы местом с этой
обезьянкой, желая, чтобы их ласкали, кормили и украшали бантиками. И тут она
не выдержала.
"Я поменялась бы местом с последним нищим, лишь бы обрести свободу! -
сказала она. - Уже несколько лет я вижу только людей, которые мне неприятны,
ненавистны, которые кажутся мне безобразными! У меня даже нет выбора - на
кого смотреть! В мою клетку лезут отвратительные рожи, и мне приходится
делать вид, будто они мне нравятся".
"Ты не животное! - воскликнул он. - Ты обладаешь разумом!"
"Удивляюсь только, как вы, обладающие разумом, не заметили этого