"Дуглас Брайан. Дочь Песочного владыки ("Конан")" - читать интересную книгу автора

броню.
- Речь идет о грозовых тучах? - уточнил Аддо.
- Похоже на то. Это неважно. Даже если Уграл попросту вызывал грозу на
голову неприятелю, то много ли вы знаете людей, подобных ему?
- Любой гирканский колдун умеет это, - объявил Закир. - Да что колдуны?
Любая гирканская старуха...
- Дело происходило не в Гиркании, - пояснил Бернегард, - а в этих
краях. Здесь никто не видел гирканских старух. Этим беднягам не с чем было
сравнивать, и они почитали Уграла за могущественного царя.
Закир с усилием задумался, но так и не сумел понять, смеются ли над
ним, или Бернегард говорит всерьез. На всякий случай, гирканец бешено
сверкнул глазами и ощерился. На большее его не хватило.
- Однажды Уграл встретил в песках повозку, запряженную странными
крылатыми существами...
Бернегард рассказывал терпеливо, как будто сам для себя. Уж он-то
получал удовольствие от своей повести, а остальным все равно нечем было
заняться.
- Существа эти походили скорее на львов, чем на тягловых животных. В
пустыне им пришлось несладко. Они еле тащились, увязая в песке, а крылья их
волочились, оставляя борозды. Когда Уграл приблизился к повозке на своем
верблюде, существа зарычали, и даже попытались напасть на него. Но они были
истощены, измучены жаждой, и к тому же - впряжены в повозку, что не
позволило им растерзать царя и его верблюда. Крылатые львы рычали в
отчаянии, и в глазах их светилась скорбь. Из последних сил они пытались
выполнить свой долг пред тем, кто находился внутри повозки, кого им
следовало защищать и оберегать.
Уграл проникся жалостью к этим существам. Он приказал воде пробиться из
глубин земли, и у ног крылатых львов забил источник. Львы припали к
живительной влаге. Их худые бока вздымались и опадали, как кузнечные меха...
- Откуда ты знаешь, как ведут себя кузнечные меха? - не удержался
Сигур. - Ты отроду не был в кузне!
- Я верю на слово торговцу, - не моргнув глазом ответил Бернегард. -
Итак, львы напились. Вода подействовала на них волшебным образом: они
буквально воскресли на глазах у Уграла. Силой и мощью налились их тела,
крылья расправились, а отчаяние в глазах сменилось покоем. Львы легли на
песок и замерли. Уграл подъехал ближе. Они не шелохнулись.
Тогда Уграл спешился и подошел к самой повозке. Она была крытой. Из-за
полога, пропитанного пылью, но богато расшитого, слышался чей-то стон.
Убрав полог, царь увидел в повозке женщину удивительной красоты. Она
лежала на подушках без сознания и чуть заметно шевелила запекшимися губами.
Уграл снял с пояса серебряный ковш, зачерпнул им из источника и поднес
ко рту обессиленной путницы. Она напилась, постепенно приходя в сознание.
В пустыне произрастают во множестве странные цветы. Если увидишь их
среди засухи, то поневоле ужаснешься: столь уродливыми они покажутся тебе.
Из коричневого песка торчат перекрученные стебли, покрытые острыми, как
кинжалы, колючками. Листья сморщенные, в волдырях, словно солнце покрыло их
ожогами. А лепестки напоминают черные крылья летучих мышей, разодранные в
клочья.
Но если твои запасы воды позволят тебе такую расточительность, и ты
прольешь несколько капель в раскаленный песок, то через миг цветок