"Буало Нарсежак. Последний трюк каскадера" - читать интересную книгу автора

жалкими трюкачами, гоняющими по воскресеньям машины по
вертикальной стенке на глазах у мужланов-разинь. Существует
целая иерархия этих "сорвиголов", и, само собой, Ришара
Монтано следует поместить на самом верху. Доказательство -
его официальные доходы. Как вбить Дрё в голову, что
акробатические трюки - такое же ремесло, как и всякое
прочее. Ремесло, связанное с огромным риском. Но не с
большим риском, чем ремесло комиссара полиции. И столь же
респектабельное.
"Прайс Изабель. Родилась 8 декабря 1955 года в
Манчестере, и т. д.".
Дрё весьма смущает, что Изабель родилась в цирке, в одном
из тех маленьких английских цирков, которые прозябают, кочуя
между манежем и шапито. От Манчестера - до замка Ля
Колиньер. Нет. Это уж слишком! Слишком чего? Он не
очень-то понимает. Инстинктивно не доверяет этой паре. А
ведь он не конформист. Каких только типов ему не
приходилось встречать! К тому же девица - блеск! И она
ничего такого не сделала, чтобы заарканить Фромана.
Наоборот, этот идиот сам...
Дрё читает дальше. Монтано и его спутница направлялись
из Нанта в Лион на съемки. Во всем виноват Фроман.
Катастрофа произошла в пятнадцать часов тридцать минут.
Президент ушел с банкета, можно не сомневаться, выпивши.
Чтобы пресечь злословие, он почти что насильно поселил
пострадавших в замке. Каков жест! Работа на публику! Я,
Фроман, способен признать свою вину. Более того, чтобы
склонить общественное мнение в мою сторону, я женюсь на
девушке. Остается выяснить, почему та дает согласие.
Комиссар разгадывает эту маленькую тайну, но слишком
многое ему по-прежнему неизвестно. Что касается меня, я
скоро расскажу о себе. Холодно. Объективно. Как врачи
описывают клинический случай.
И прежде всего об этих самых ногах. Я ведь не говорю о
"моих" ногах. Теперь они уже ничьи. Я вожу их на прицепе.
Утром я дохожу до судорог, чтобы вытащить их из кровати,
стараюсь их одолеть, обеими руками вытаскиваю из простыней.
Я мог бы добиться от старика, чтобы тот прислал мне
какого-нибудь помощника - санитара. Но в этом есть что-то
унизительное. Предпочел бы повеситься. Я научился
самостоятельно маневрировать этими нелепыми, бледными,
медленно атрофирующимися наростами, которые вечно болтаются,
за все задевают, качаясь то влево, то вправо. Мне
приходится постоянно присматривать за ними. К счастью, с
головы до пояса я еще полон сил, энергии и, приподнявшись,
умудряюсь сесть. Невероятно, какими тяжелыми могут быть две
мертвые ноги. Костыли стоят у изголовья кровати. Я
научился совать их под мышки и вскакивать одним рывком. Все
дрожит, но стоишь. Затем начинается то, что с грехом
пополам называется первыми шагами. Надобно качнуть вперед