"Буало Нарсежак. Та, которой не стало" - читать интересную книгу автора

холодной водой, неторопливо побрился. Его украли, черт подери! Дело
приняло очень серьезный оборот, но с вором еще можно поладить. Достаточно
назначить цену.
Он окончательно проснулся. Вот он снова в своей спальне, среди знакомых
вещей. Жизнь продолжается. Ноги уже не подкашиваются. Да, он дома, в
привычной, совсем не таинственной обстановке. Спокойно, минутку - надо во
всем разобраться. Труп украли, это ясно... И вор где-то недалеко.
Однако чем больше он раздумывал, тем сильнее одолевали его сомнения.
Украсть труп? Но зачем? Идти на такой риск! Он хорошо знал своих ближайших
соседей. Справа живет Биго - железнодорожник лет пятидесяти, добродушный и
бесцветный малый. Работа, сад, карты. Никогда не повышает голоса. Чтобы
Биго спрятал труп! Смешно! У его жены язва желудка, в чем только душа
держится!.. Слева Понятовский - он работает счетоводом на мебельной
фабрике, развелся с женой, дома почти не бывает. Поговаривают даже, что он
собирается продать свой домик... Впрочем, ни Биго, ни счетовод не могли
быть свидетелями сцены в прачечной. Ну, а если они обнаружили труп уже
позже? Да, но с их участков нет выхода к ручью. Может, прошли пустырями
или лугом. Но зачем же им труп, раз они понятия не имеют обо всем
происшедшем?.. Ведь кражу можно объяснить только одним' - намерением
последующего шантажа. Но про страховой полис никто не знает. Так, ладно...
Какой же им смысл шантажировать коммивояжера? Всем известно, что Равинель
честно зарабатывает себе на жизнь - и не больше... Правда, некоторые
шантажисты довольствуются малым. Небольшой рентой. И тем не менее... Не
говоря уж об опасности. Интересно, всякий ли способен похитить труп? У
него, Равинеля, наверняка не хватило бы духу.
Он перебирал в уме все эти доводы и никак не мог ничего понять. Его опять
охватило чувство полнейшего бессилия. Нет, труп не украли. Но трупа нет.
Значит, украли... Хм... нет никакого смысла его похищать. Равинель
почувствовал легкую боль в левом виске и потер себе лоб. Не заболеть бы!
Он не может, он не имеет права на это... Но что же делать, господи, что
делать?
Мучась одиночеством, он метался по комнате. У него не было даже сил
расправить смятое покрывало на постели, прочистить раковину с застоявшейся
мутной водой, поднять с пола пустую бутылку; он просто затолкнул ее ногой
под шкаф. Взяв револьвер, он спустился по лестнице. Куда идти? К кому
обратиться?
В небе .протянулись длинные розовые полосы, вдали послышался гул самолета.
Вечер, простой и необычный, наполнял его сердце горем, злобой,
сожалениями. Такой же вечер был, когда они впервые встретились с Мирей на
набережной Августинцев. Около площади Сен-Мишель. Он рылся тогда на лотке
у букиниста. Рядом листала книгу она... Вокруг загорались огни, свистел у
моста регулировщик. Какое идиотство - бередить все это в памяти!
Равинель спустился к прачечной. Ручеек чуть поплескивал у водослива,
переливаясь рыжеватыми бликами. С другого берега донеслось блеяние козы.
Равинель вздрогнул. Коза почтальона... Каждое утро дочка почтальона
приводила козу на луг и привязывала ее на длинной веревке к колышку.
Каждый вечер приходила за ней. А вдруг?..
Почтальон - вдовец. Девчушку звали Генриеттой. Она была совсем забитая,
глупенькая и чаще всего сидела дома, стряпала, хлопотала по хозяйству... И
неплохо управлялась для своих двенадцати лет.