"Буало Нарсежак. Та, которой не стало" - читать интересную книгу автора

Люсьен снова начинает командовать. Сверток лежит на цементных плитах.
Равинель держит фонарь, Люсьен принимается развертывать брезент. Тело в
помятой одежде поворачивается легко, как бы по собственной воле. Лицо
Мирей, окруженное уже просохшими, растрепанными волосами, словно бы
гримасничает". Толчок - и труп скользит по мосткам. Всплеск, и волна
докатывает до противоположного берега. Еще немного... Люсьен подталкивает
труп ногой, и он погружается в воду. Потом она на ощупь - Равинель уже
погасил фонарик - складывает брезент, тащит его к машине. Двадцать минут
шестого.
- У меня времени в обрез, - бормочет она. Они входят в дом, вешают на
вешалку в передней дорожное пальто и шляпу Мирей. Кладут сумку на стол в
столовой.
- Быстрей! - командует разрумянившаяся Люсьен. - Скорый в Нант отходит в
шесть сорок. Мне нельзя опаздывать.
Они садятся в машину. Только теперь Равинель почувствовал, что он овдовел.


V


Равинель медленно спустился по лестнице Монпарнасского вокзала, у входа в
вестибюль купил пачку сигарет "Галуаз" и отправился к Дюпону. "У Дюпона
поешь, как дома". Светяшаяся вывеска отливала бледно-розовым в лучах зари.
Сквозь широкие стекла видны были спины людей, сидящих перед баром, и
огромная кофейная машина с колесами, рукоятками, дисками, которые начищал
до блеска заспанный официант. Равинель сел за дверью и сразу же размяк.
Много раз он останавливался тут в такую же рань. Он проделывал крюк через
весь Париж, чтобы протянуть время и не будить Мирей. Утро, как все
другие...
- Черный... и три рогалика.
Все очень просто: он как будто отходит после ночного кошмара. Снова
чувствует свои ребра, локти, колени, каждую мышцу. Малейшее движение, и по
телу пробегает волна усталости. Голова у него горит, в мозгу будто что-то
клокочет, глаза болят, больно натягивается кожа на скулах... Он чуть не
начал клевать носом прямо на стуле в шумном кафе. А ведь самое трудное
впереди. Теперь нужно якобы обнаружить труп. Но до чего хочется спать! Все
решат, что он убит горем. В каком-то смысле изнуренный вид сослужит ему
добрую службу.
Он положил деньги на стол, обмакнул в кофе рогалик. Кофе показался ему
горьким, как желчь. Если поразмыслить, то встреча с жандармами - сущий
пустяк, даже если кто и сообщит, что в машине сидела женщина. Пожалуйста:
эта женщина-незнакомка, она проголосовала на дороге. 'Он встретил ее при
выезде из Анжера. Сошла в Версале. Ни малейшей связи со смертью Мирей... И
потом, кому взбредет в голову расследовать, какой дорогой он вернулся
домой? Допустим, его даже заподозрят. Но лишь до тех пор, пока не проверят
его алиби. Равинель не выезжал за пределы Нанта и его окрестностей. Это
подтвердят тридцать свидетелей. Где и когда он выходил, можно установить с
точностью до часа или около того. Ни одного пробела. В среду, четвертого,
- а вскрытие поможет установить точную дату, если не час смерти, - в
среду, четвертого?.. Погодите-ка! Я провел весь вечер в пивной "Фосс".