"Буало-Нарсежак. Человек-шарада" - читать интересную книгу автора

- Нет. Это не совсем так. Скорее наоборот. Я хочу сказать, что нога
Миртиля стала подлинно моей ногой, на которой я крепче стою на земле. А вот
вторая, левая, стала для меня ничем. Я ее отвергаю. Она мне досаждает. Она
какая-то жалкая. У нее нет горячности правой, ее... мальчишеских повадок. И
я тоскую по другой, той... которая досталась мадам Галлар. Я думаю о ней с
сожалением... Ну почему мне не пришили заодно и ее, а?.. Гуманно ли
разлучать две ноги? Мадам Галлар несчастна от того, что ей пришили эту
ногу, а я несчастен от того, что меня ее лишили. Ах! Миртилю повезло! Если
бы вы только почувствовали эти мускулы, особенно бедро! Какое же оно
твердое и упругое. А линия икры - чудо, мой дорогой. Рядом с ней моя родная
нога - всего лишь ходуля, подпорка, лишенная выразительности конечность -
сальная и плоскостопная, изнеженная ездой на машине. Вы думаете, я смотрю
на мадам Галлар глазами мужчины, которому нравится эта женщина? Ничуть не
бывало... Я смотрю на свою левую ногу в изгнании. И я благодарен Симоне за
то, что она хорошо с ней обращается, говорит о ней без злобы. Сегодня я
должен быть веселым, - правда, ведь мы покидаем клинику! А вот я печалюсь,
потому что мы разойдемся в разные стороны... Мадам Галлар вернется домой, а
я, массируя по вечерам, перед сном, новую ногу, как рекомендовал профессор,
спрошу себя: "А вторая?.. Отнесутся ли и к ней с такой же заботой? С таким
же вниманием? Не захиреет ли она?" Как мне быть, о Господи, как мне быть?
- Женитесь на мадам Галлар!
- Что?!
- Прошу прощения, - извинился я. - Поверьте, эти слова вырвались у
меня непроизвольно.
- О-о! Я на вас вовсе не сержусь... Я уже подумывал и сам. Мы вернемся
к этой теме позже.
Священник хлопал в ладоши, собирая присутствующих. Он указал место,
отведенное за столом каждому из нас. Ему же надлежало занять почетное место
председателя. Справа от него сидел Нерис, вице-председатель. Слева уселся
Жюмож. Напротив него, на другой стороне стола, находилось место покойного.
Всем своим видом изображая беззаботное, доброе настроение, я выбрал место
справа от Миртиля. Этот прибор, этот пустой стул производили на
сотрапезников неприятное впечатление. Но очень скоро разговор оживился. Еда
была превосходной, солнечный свет разливался по залу. Реплики становились
все более жизнерадостными. Подшучивали над аппетитом Жюможа, но тот не
обижался. И почти совсем забыли о лице Нериса, а между тем... Это были
глаза Миртиля, которые жили и задерживались на каждом из нас. Стоило
встретиться с их взглядом, как сразу приходилось отводить свой. Было почти
невозможно выдержать его, не испытывая при этом невыносимого чувства
неловкости, словно встретился глазами с мертвецом.
Вдруг Мусрон необдуманно спросил:
- А где похоронили Миртиля?.. О-о! Извините! И поскольку остальные
взглянули на него сурово, он поправился:
- Я хочу сказать, где бы его похоронили, если бы все произошло иначе?
- На кладбище Тиэ... - сказал я. - Там есть то, что называется
"Квадрат казненных". Не спрашивайте меня больше ни о чем. Я не знаю этого
места и весьма надеюсь, что мне никогда не придется там побывать.
- А на крестах помечены имена осужденных? - обеспокоенно спросил
священник.
- Там нет крестов, господин кюре. Нет каменных надгробий. Простые