"Будимир. День Расы" - читать интересную книгу автора

бутылки. Глядит перед собой.
После глотка газы выходят у него из горла.
- Не имею понятия, как быть наставником, - произносит он.
- Ты никогда им не был? - спрашиваю я.
- Никогда. Но в Сопротивлении все должны хотя бы раз побыть им. Таков
закон.
Пиво щекочет язык. Колючка смотрит на меня. В Сопротивлении никаких
имен, просто прозвища. Чем меньше зацепок будет у режима, тем лучше. По всей
видимости, где-то существуют списки всех членов, но о существовании этого
места не знает никто. Кроме основателей.
Я спрашиваю, что дальше. Колючка думает. По его мнению, ему должны
прислать инструкции, по которым нам обоим предстоит жить некоторое время.
Колючка говорит:
- Тебя проверяют все время. Бывает, где-то рядом вертится "хвост", эти
люди выясняют, чем занимаются наставник и ученик. Благонадежность.
Лояльность. Умение выполнять приказы. Специальный дисциплинарный отдел
суммирует данные после испытательного срока. И выносит вердикт.
- Что бывает потом?
- По-разному, - говорит Колючка. Кажется, интереса ко мне он не
испытывает совсем. Этот огромный человек с боксерской прической весит не
меньше ста двадцати килограмм, под его тяжестью тяжко стонет водительское
сиденье старой "пятерки". - Главное - вычислить шныр. Они появляются время
от времени.
- Что делают со шнырами?
Колючка говорит серьезно.
- В дисциплинарном комитете есть группа ликвидации с постоянно
меняющимся составом членов. Тебя могут выбрать в эту группу сразу, как ты
только стал членом Сопротивления. Могут через полгода. Могут никогда.
Неизвестно, какими мотивами руководствуются дисциплинарщики. Я думаю, это
тоже проверка. В группе ликвидации ты находишься месяц, потом возвращаешься
к основным обязанностям. Группа - иммунная система Сопротивления. Шнырам,
стукачам у нас делать нечего. Любой организм должен защищать самое себя.
Колючка скучает, прихлебывая пиво. Наверное, ему не нравится, что я
приставлен именно к нему. Он прибавляет, опережая мой следующий вопрос:
- Я был в группе ликвидации. Мы занимались устранением одного
замаскированного врага.
Никаких подробностей, тем более мне, новичку, стажеру, так сказать.
Достаточно знать пока, что с предателями в Сопротивлении не церемонятся.
По сравнению с великаном Колючкой я кажусь невзрачным гномом. Стоит
посмотреть на него, как в голову приходят мысли об уличных бандах. С другой
стороны, о профессиональном боксе или бодибилдинге. Не сильно промахнусь,
если поспорю с кем-нибудь о его прошлом. На его лице несколько мелких
шрамов, нос глядит немного в сторону. Сквозь светлые волосы проглядывает
рубец.
- Суть одна: ты должен выполнять приказы, как в армии. Был в армии?
- Нет. Учился на филфаке, потом в магистратуре, а потом меня потеряли
из вида. Я не был.
- Ну и ладно. Важно, что именно с этого дня ты стал солдатом, - говорит
Колючка. - Мои приказы для тебя закон. - Он смотрит на меня своими
светло-серыми глазами. - Однако я тебе не нянька и не любимый сержант. Я -