"Лидия Будогоская. Повесть о фонаре" - читать интересную книгу автора

Дом Пилсудского в самом конце Гражданской, где бугры поднимаются стеной
над крутым спуском к реке. Как только доберется Пилсудский до своей калитки,
прямо на землю сбрасывает ящик. И переводит дух.
Каждый вечер шагает так Поликарп Николаич Пилсудский.
Летом, еще ничего, а осенью труднее и глуше дорога. Земля, голые
деревья, деревянные крыши домов - все чернеет от дождей. И будто еще гуще
делается тем нота.
Камни тротуара на Главном проспекте мокрые, скользкие, а на Гражданской
между буграми широко разливают ся лужи. Расползается Гражданская улица. А
темень по вечерам - хоть глаз выколи.
И вдруг в самый темный, в самый ненастный вечер за линией железной
дороги и на Заречной стороне вспых нули светлые точки. Новые электрические
фонари зажглись.
И на Гражданской улице тоже засиял фонарь. На высоком бугре, большой,
яркий, круглый, как шар.
Фонарь залил светом дорожку Пилсудского до самого спуска к реке. И
вокруг все ожило. Залоснились черные, вязкие колеи на проезжей дороге.
Заблестела в канаве вода. А на деревья, крыши домов и заборы легла светлая
тень.
Пилсудский шагает, упираясь крепко палкой в землю и откинув голову. В
тишине нога его равномерно поскрипывает и ударяет твердой пяткой.
У своей калитки он останавливается и весело таращит на фонарь рачьи,
выпуклые глаза.
- Кажется, посветлее стало у нас на улице, - говорят гражданские
жители. - Можно, по крайней мере, выйти и не бояться, что выколешь глаз.

На низкой стороне Гражданской улицы, в андреевском доме, живет
Карасева, слесариха.
Гражданские ее побаиваются, обходятся с ней осторожно. Чуть что не по
ней, она кричит, криком кричит. Хоть надорвись, а ее не перекричишь. И вот
недавно все слышали, как она у себя во дворе кричала, что теперь, при
электричестве, она заставит каждого таскать свои помои до помойки, а не
выхлестывать у крыльца, за ворота, куда попало. Это в темноте можно было
улицы гадить, а теперь нельзя.
Напротив, в домике с большими окнами, живет подслеповатый бухгалтер.
Он часто протирает оконные стекла, чтобы они у него всегда были чистые.
В палисаднике сажает цветы. На бухгалтера вся Гражданская злится. Зачем так
часто протирает окна? Видно, бухгалтерам делать нечего. И зачем сажает
цветы? Сажал бы картошку!
Подслеповатый бухгалтер говорит, что в городе скоро еще светлее станет.
На каждом углу будут поставлены фонари. И в домах, и в коровниках, и в
свинарниках - везде проведут электричество. И всюду будет чистота.
А родственница огородницы Мироновой, Горчица, говорит, что при керосине
сидеть как-то уютнее, чем при электричестве. До революции хоть и без
электрификации, а жилось не так, как теперь. Какие кренделюшки, какие блины
пекли! Теперь уж не спекут таких пышных блинов, как при прежнем режиме.
Нет...
- Теперь, - говорит Горчица, - все так измучены, что совсем не стало в
городе толстых людей. Только и слышишь: одна старуха померла да другая
старуха померла. Это сердца разрываются! Не выдерживают теперешней жизни!